Подпись: Карон Бомарше.
Париж, сего 13 сентября 1792 года».
И это мой обвинитель называет «низостью, проявившейся в том, что я писал по этому делу». Граждане, я полагал, что строгость к себе свидетельствует о гордости, а не о низости! Но его настолько сбили с толку, что я не хочу сердиться ни на одно его слово.
Комитет по вооружению дал мне четкий ответ на мою просьбу 14 сентября, не теряя ни одного дня. «Ха-ха! — подумал я. — Эти господа ведут себя совсем по-иному, чем исполнительная власть! Они удостаивают меня ответа; наконец-то я чувствую почву под ногами». Вот письмо, полученное мною от них:
«Париж, 14 сентября 1792, 4-го года Свободы и 1-го года Равенства.
Комитет по вооружению, получив Ваше письмо от 13 сентября, желал бы, сударь, заслушать Вас сегодня вечером по Вашему делу о голландских ружьях; однако Вам надлежит предварительно направить прошение в Национальное собрание, которое передаст его в тот из своих комитетов, который оно сочтет подходящим, и вполне вероятно, что им окажется Комитет по вооружению; в этом случае, сударь, вы можете рассчитывать, что он обсудит с Вами операцию, о которой Вы говорите, тем охотнее, что надеется получить в результате необходимые разъяснения и возможность вновь воздать честь Вашему патриотизму.
Члены Комитета по вооружению.
Подписи: Мэньет, Бо и др.».
Я тотчас направил в Национальное собрание следующее прошение:
«Господин председатель!
Весьма крупное дело, затеянное, чтобы оказать Франции серьезную поддержку иностранным оружием, и находящееся уже давно в бедственном положении, требует сейчас обсуждения, столь же придирчивого, сколь закрытого. Широкая огласка повредила бы ему. Проситель умоляет Вас, господин председатель, соблаговолить направить дело для обсуждения в комитет, столь же справедливый, сколь сведущий, именуемый Комитетом по вооружению.
Прошу Вас принять заверения в глубоком уважении.
Подпись: Карон Бомарше.
Сего 14 сентября».
«Направление № 38.
Направляется в Комитет по вооружению и в Комитет по военным делам для безотлагательного совместного изучения и доклада.
Подпись: Луве».
Это направление в комитет, не заставившее себя ждать, довершило мою радость. Я получил его 15-го и 15-го же написал в объединенный Комитет по военным делам и вооружению.
«Сего 15 сентября 1792 года.
Господа!
В связи с тем, что Национальное собрание оказало мне честь направить мое ходатайство на ваше нелицеприятное рассмотрение, я жду ваших указаний, чтобы явиться туда, куда вам будет угодно указать. Если я дерзну выразить некое пожелание, то оно будет состоять в том, о мои судьи, чтобы вы