— Вот где могла бы сбыться моя мечта!
Лис вопросительно посмотрел на девушку, вспомнив вчерашний разговор на Бульваре звезд, но спрашивать, что она имела в виду, не стал.
Кабриолет, мягко огибая огромное голубое озеро, свернул на аллею, благоухающую цветами. Красные цилиндры и белые перчатки швейцаров, выстроившихся шеренгой, возвестили о прибытии кортежа к роскошному отелю «Белуджио».
Прохлада кондиционеров приятно ласкала после тяжелой духоты улицы. Кремово-перламутровый интерьер, нарочито богатое убранство огромного холла, невиданные растения в напольных вазах — все это ошеломляло. Словно провалившись в мягкую постель, девушка присела в кресло перед стойкой регистрации. Зорко поглядывая по сторонам, она впитывала в себя каждую деталь. Ей нравилось здесь все.
Следующий зал, куда вел проход через арку, являл собой роскошный сад с морем низкорослых живых цветов. Их краски ослепляли. Своды потолка, украшенного светильниками из разноцветного стекла в форме причудливых растений, словно отражали этот наземный рай.
— Вы будете жить этажом ниже меня, — отвлек ее от созерцания Лис, передавая из рук помощников магнитную карточку-ключ. — Через полчаса ждем вас в ресторане к ужину.
Через полчаса Лиза сидела в ресторане, убранном в строгом классическом стиле, с видом на Стрип — центральную улицу Лас-Вегаса. Сотни разноцветных струй светомузыкального фонтана, расположенных полукругом, извивались в бальном танце.
С эстрады звучал блюз, и чернокожая певица томно покачивала бедрами в такт музыке.
Круглые столы сверкали серебром.
Успев принять душ и уложить волосы, Лиза была свежа и благоухала тонкими духами. Вишневые губы и легкий румянец — все, что она позволила себе из косметики. Огромные глаза, темные ресницы и брови не нуждались в макияже. Ярко-синее шелковое платье с открытой спиной, на широких крест-накрест бретелях подчеркивало высокую тонкую шею. На груди красовалось ожерелье из редких сапфиров — подарок Геннадия по возвращении из командировки в Африку.
За центральным столиком расположились местные бизнесмены, мэр города и она с Лисом. Лис вылез из кожи, ухаживая за ней. От него пахло дорогим одеколоном. Новый пиджак, как всегда ярко-кирпичного тона, подтверждал прозвище, тайно придуманное ему Геннадием.
— Вы прекрасны, — окинув ее взором и оценив наряд, громко произнес он и, обращаясь к сидящим за столом, провозгласил: — Мне только что сообщил распорядитель: Якуб Полянский прибудет чуть позже. — И, прочитав вопрос в глазах девушки, тихо добавил: — Это тот, кто дает ужин и представление в нашу честь.