— Что же делать?
— Пока — ждать!
Они укрылись в углублении стены, размеры которого заставили их прижаться друг к другу. В какой-то сумасшедший момент Конни показалось, что они в душевой.
Над ними со свистом пронесся Снаряд и с грохотом разорвался в конце авеню у здания Капитолия.
В тусклом свете уличных фонарей она увидела лицо Ника. Оно было сурово, а его голубые глаза сверкали отблесками огня. Он закрыл ее уши своими ладонями, защищая ее от оглушающего грохота разрывов. Его пальцы запутались в ее волосах. Грубо он притянул ее лицо к своему и впился губами в ее губы.
— Все будет хорошо, — заявил он некоторое время спустя, его грудь вздымалась, вид у него был диковатый.
Они стояли, прижавшись друг к другу, а вокруг них темнота ночи распадалась от вспышек взрывов. Желание и страх смерти мешались, как аромат духов с запахом порохового дыма.
— Я люблю тебя, — прокричала она ему в ухо.
Его ответ утонул в грохоте. И вдруг свет фар огромного черного мерседеса, вырулившего неожиданно из-за угла, на мгновение ослепил их.
— Бежим! — крикнул Ник. — За автомобилем!
Воспользовавшись машиной как прикрытием они добежали до ворот и вместе с мерседесом влетели за ворота. Они не остановились, пока не добежали до дверей главного здания посольства. В пятидесяти футах сзади от них железные ворота со скрежетом закрылись. Рассеянно взглянув в сторону тех, кого он, быть может, только что спас, шофер направил посольский мерседес в гараж.
Ник застучал кулаком по двери, и она тут же открылась. Привратник, блеснув лысиной, поклонился.
— Добрый вечер, мистер Этуэлл! Надеюсь, вы приятно провели время.
От внезапно наступившей тишины Ник и Конни упали друг на друга, разразившись хохотом, и прерывались они только для того, чтобы глотнуть воздуха.
— Может, вы и ваша дама желают что-нибудь? Я к вашим услугам, сэр.
Конни обняла Ника за пояс и крепко к нему прижалась.
— Я даже не знаю, — сказала она, почувствовав в ногах слабость и облегчение на душе оттого, что они, наконец, оказались в безопасности.
Ник отрицательно покачал головой, продолжая смотреть ей в глаза.
— Нет, спасибо, Джеймсон.
— Хорошо, сэр. Я полагаю, посольство сейчас — самое безопасное место в городе.
Привратник бесшумно удалился, а Конни в изнеможении плюхнулась на мраморные ступени лестницы и смеялась до тех пор, пока у нее из глаз не потекли слезы. Ник стоял в недоумении.
— Эта территория всегда, при любых обстоятельствах, останется английской, — смеялась Конни.
Ник сел рядом:
— Что ты имеешь в виду?
— Вы все здесь такие невозмутимые?
— Нет, только в период опасности.