Морды у них сочных цветов. Кто синенький, кто зелененький, кто и вовсе черный почти. Из некоторых черви и личинки на ходу сыпятся. На многих сгнившие тюремные робы. Никогда не думала, откуда мертвяки на Территории берутся. Неужели из зэков?
А потом не до философии стало. Ребята тех, что поближе, очередями снимают. Я прицельно вдаль из винтовки бью. Получается через раз, нервы подводят. Шум, грохот, мертвяки воют, мозги разлетаются, рядом Саня надрывается, командует. Совсем не как в тире.
– Не дайте им до себя дотронуться! – это Саня вопит над ухом.
Твари прут и прут, и меньше не становится. Грохнула граната, вторая. Какой козлина метанием развлекается?
– Уроды, предупреждайте, когда кидать собираетесь! Опять выстрел в «молоко»!
– Цыц, дура! Бежим, – это Саня. За «дуру» ответит.
Гранатами ближайшие две кучки мертвяков раскидало. Кое-кому кой-чего поотрывало. Но им по фигу, они же мертвяки. Снова шевелятся, поднимаются и к нам топают.
Бегу за Саней вокруг дома. Мама, мамочка моя, зачем я сюда полезла?
Лестница. Пожарная, на крышу ведет. Ржавая, конечно.
– А ну быстро наверх, – командует мне Саня и поднимает «калаш».
Лезу, руки-ноги цепляются за железки. Ржавые струпья на ладонях остаются. Только на крышу поднялась, над ухом как грохнет. Чуть снова вниз не слетела. Борька со своим пулеметом уже наверху развернулся и бьет очередями по набегающим трупакам.
Снизу уже Саня пихается:
– Давай, двигай. Чего расселась?
Двигаюсь. Саня следом. Все живы, все на крыше. Это хорошо.
– Не стрелять! Патроны берегите.
Патроны… Нет, запас еще приличный остался. А вот магазин пуст. Вовремя Шилов отступить решил.
Вид с крыши открывается – красота. Даже лучше, чем в тире.
– Сань, я могу всех зомбей снять.
– Всех не снимешь. Их тут тысячи.
До меня начинает доходить.
– Ты хочешь сказать, что нам не выбраться?
– Я тебя предупреждал, Мария, Территория – это серьезно. Все, отойди – мне подумать надо.
Ладно, я от него отошла. Пусть подумает. Чего он каждый раз такую рожу делает, когда меня видит? Я вроде не уродина и с глупыми вопросами не лезу.
Думаете, он меня только сейчас так щемить начал? Не-а, каждый раз, как видит, – так куксится, словно лимон сожрал.
Саня думает, Борька с Витей спорят о чем-то, чекист наш сидит, дум великих полн. Не иначе как из-за Эдика терзается.
А я решила обойти крышу по периметру – мало ли что. И не прогадала…
– Ребята! Смотрите, что здесь есть!
От нашей крыши до соседнего здания тянется толстенный силовой кабель. Очень удачненько так тянется, прямо вниз свисает.