– По идее, ничего страшного. Ученые на этот случай тоже эксперименты проводили. Правда, на животных. Такой контакт в зомби его не превратит. Я надеюсь. Но одно могу сказать точно: теперь водителю твоему лучше не умирать.
Олег решил больше ничего не спрашивать. От всего этого лейтенанта начинало мутить. Ему не верилось, что за какую-то неделю жизнь может так поменяться. Если бы при поступлении в военное училище ему сказали, что он вот так будет шагать через тайгу с автоматом на плече в поисках взбесившихся мертвых строителей, то люди в погонах до сих пор искали бы его по городам Союза.
– Приготовьтесь, – рявкнул майор, – вот и поселок. Нам теперь уже не до секретов, так что главное – результат. И ради бога, не попадите в кого из гражданских.
Бамовские вагончики с избушками сонно выглядывали из-за снежной завесы. К ночи мороз крепчал, загоняя людей под защиту стен и печей. На улице не было никого. Фонарный свет, который питали местные генераторы, скользил по обледенелым крышам. Поселок напоминал обиталище призраков. И когда темнота принесла с собой множественные крики, едва ли этому хоть кто-то удивился.
Столы летели в стороны, будто щепки из-под циркулярной пилы. Трое неизвестных рывками перемещались по залу, сбивая с ног одних и впиваясь зубами в других. В помещении поднялась паника, валенки и сапоги размазывали по полу кровь. Покрасневшие враз телогрейки некоторых бамовцев затихали вместе с хозяевами. Входная дверь колотилась о косяк, словно сумасшедший зритель хлопал в ладоши этому представлению.
Мишка схватился за маму, отступая ближе к кухне. Рядом полетели на пол ножи с тарелками. Кто-то кричал и звал на помощь. Один из страшных гостей, который перекусил пополам собаку, метнулся к тучной поварихе и, завалив ее на пол, содрал с головы женщины чуть ли не все волосы. Окровавленный парик свисал с кривой исхудалой пасти, в то время как черные зрачки шарили по комнате.
– Упыри! – завопил кто-то из стариков.
Мишка заплакал, изо всех сил сжимая окаменевшую кисть мамы. Женщина широко открытыми глазами наблюдала за тем, как трое почерневших оборванцев превращали комнату в скотобойню. Кровь хлестала так, словно работал разбрызгиватель. Теплые капли хлестали лицо, а ходящие ходуном доски пола покрывались телами, точно после бомбежки.
– Ма-а-а, бежим отсюда, – всхлипывая, скулил Мишка, – съедят ведь!
– Упыри! – надрывался все тот же голос. – Антихристы окаянные!
Рука мамы шевельнулась, в глазах женщины появилась жизнь.
– Сейчас, сейчас… где же твой отец…
Разбилось стекло, внутрь ворвался еще один ледяной поток воздуха. Одна из тварей жевала кого-то у самой двери, выход был заблокирован.