Она улыбнулась ему через плечо.
— Oui?
— Вас просят в спальню.
Разлив кофе по кружкам, она подошла с ними к столу и, толкнув Саймона в кресло, села к нему на колени.
— Через пять минут будет Эрнест, — сказала она, целуя его. — С утра тебе придется много поработать.
— Именно на это я и надеялся.
Они не выпили и по полкружки кофе, как послышался стук в дверь. Глядя на убегающую по лестнице Николь и впуская Эрнеста, Саймон подумал о послеобеденной сиесте.
— Более славного денька не придумать, дорогой. — Взглянув на халат Саймона, Эрнест укоризненно покачал головой. — Однако осмелюсь сказать, погоды ты еще не заметил.
— Разница во времени, Эрн. Иначе давно бы уже был на ногах. Выпейте кофе, пока соберусь.
Когда они, выйдя из дома, направились по площади мимо запотевших окон кафе и голых, обрезанных до корявых старых сучьев платанов, в тени еще оставались белые пятна инея. Ослепительный свет, ярко-синее небо. Если бы не отсутствие зелени на виноградниках под горой, да не легкий морозец, можно было подумать, что на дворе раннее лето.
Стоянка рядом с жандармерией забита фургонами и грузовиками. Единственной непоцарапанной и незапыленной машиной была «БМВ» месье Блана.
— Он здесь каждый день. Я о месье Блане, — сказал Эрнест. — И довольно строг с этими беднягами, целый день работающими на холоде. Не знаю, почему они без шарфов и рукавиц. — Приятели остановились перед входом. На окнах ставни. Временная, но прочная дверь из толстых досок. — Конечно, не «Коннаут», но со временем будет не хуже.
Огромный зал был залит солнечным светом. В камине уже пылал огонь, по обе стороны аккуратно сложены дубовые поленья. Сооруженный на козлах длинный стол под красно-бело-синей скатертью от края до края уставлен бутылками и стаканами. В центре — пятидесятилитровый бочонок красного вина. Вокруг рядом с жаровнями группами расставлены столики и стулья. Еще на одном длинном столе громоздились груды тарелок. Посередине зала, доставая до потолка, господствовала увитая алыми лентами рождественская елка. Вдоль стен расставлены высокие старинные шандалы с толстыми свечами.
— Ну как? — спросил Эрнест. — Одобряем? Само собой, позднее привезут цветы, еду и лед. Проводят электричество. Правда, должен сказать, я в некотором смятении — не знаю, что предпочесть: рождественские песнопения или очень голосистого певца, который, сдается, всем нравится — Джонни, как там его. Как по-твоему?
Саймон восхищенно крутил головой.
— Невероятно, Эрн. Вижу, до чего ты был прав. Будет просто здорово.
— Шикарно, дорогой, шикарно, — согласился сияющий от удовольствия Эрнест и вприпрыжку направился к одному из окон. — Вот где интересно! Иди посмотри.