«Несвятые святые» и другие рассказы (Тихон) - страница 221
Отец Досифей всей своей жизнью стремился к цели, открытой очень немногим избранникам Божиим на земле, — к своей Голгофе. Для нас, обычных людей, это непостижимо. Позже среди бумаг старца мы нашли стихотворение, написанное им для самого себя:
Многое было непостижимо в его жизни. Но в одном мы не сомневались — Бог даровал ему в последнюю минуту жизни совершить голгофскую молитву Своего Сына, Иисуса Христа, о Своих распинателях и о всем человеческом роде: «Господи, прости им, ибо не ведают, что творят».
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) называл отца Досифея последним великим русским пустынником.
Как отец Рафаил пил чай
Люди относились к отцу Рафаилу по-разному. Встречались те, кто его просто терпеть не мог. Другие — а таких было гораздо больше — утверждали, что отец Рафаил изменил всю их жизнь. К примеру, один из трех молодых монахов, убитых на Пасху 1993 года в Оптиной пустыни, иеромонах Василий (Росляков), говорил: «Я отцу Рафаилу обязан монашеством, я ему обязан священством, да я ему всем обязан!»
В чем же был секрет такого необыкновенного воздействия отца Рафаила на души людей? Чем он занимался помимо обычной для деревенского священника церковной службы по праздникам и воскресным дням? Ответить на этот вопрос нетрудно. Те, кто был с ним знакомы, скажут, что отец Рафаил в основном занимался лишь тем, что пил чай. Со всеми, кто к нему приезжал. И все. Хотя нет! Иногда он еще ремонтировал свой черный «Запорожец», чтобы было на чем поехать к кому-нибудь в гости — попить чайку. Вот теперь действительно все!
С точки зрения внешнего мира, это был самый настоящий бездельник. Некоторые его так и называли. Но, по-видимому, у отца Рафаила была какая-то особая договоренность с Господом Богом. Поскольку все, с кем он пил чай, становились православными христианами. Все без исключения! От ярого безбожника или успевшего полностью разочароваться в церковной жизни интеллигента до отпетого уголовника. Не знаю ни одного человека, кто, познакомившись с отцом Рафаилом, после этого самым решительным образом не возродился бы к духовной жизни.
При этом, правду сказать, отец Рафаил даже проповеди не умел как следует составить. В лучшем случае: «Э-ээ… М-эээ… Братья, сестры, того… С праздником, православные!»
Однажды мы, правда, застыдили его и убедили произнести проповедь в день престольного торжества. Он с энтузиазмом взялся за дело, но в результате получилось такое позорище, что все чуть не умерли от стыда, хотя сам отец Рафаил был весьма собой доволен.