Грызущее его беспокойство и неспособность к эякуляции повлекли за собой вереницу неудачных хирургических операций, после которых у Джека появилась постоянная болезненная эрекция — винить следовало надувные протезы, вставленные в пенис. Врачи убедили его использовать эти наполненные воздухом штуковины. Предполагалось, что он сможет накачивать их, когда ему понадобится эрекция — в комплекте шли также небольшой пневмоаппарат и насос, — и затем выпустить воздух, когда надобность отпадет. Но эта хреновина застряла, и Джеку оставалось только смириться со своим хроническим возбуждением.
Доктора сочли, что извлекать протез слишком опасно — последствия могли оказаться необратимыми, — поэтому, не утруждая себя, оставили все без изменений. Джеку просто надо привыкнуть, сказали они. Научиться обходиться лишь одной действующей половиной тела, свыкнуться со своим постоянно вздыбленным членом.
После удара Джеку пришлось заново учиться самым простым движениям — подтереться или почистить зубы одной рукой было непросто. К тому же неисправные надувные протезы означали, что ему придется научиться мочиться по кривой.
Все эти обстоятельства, ломание себя и непрерывное возбуждение, затянувшееся на двадцать четыре часа в сутки, изменили его. Прежде Джек был этаким весельчаком, всегда не прочь заказать по рюмочке для друзей или пригласить к себе уйму народа на барбекю у бассейна. Но теперь его одолевала непрерывная, изматывающая нужда, похожая на хронический зуд — такой сильный, который никогда не уймет никакая мазь, сколько ее ни наложи, и сколько ни расчесывай, легче ничуть не становится.
Да, постоянно эрегированный член может оказаться не только благословением, но и проклятием.
Сейчас Джек Люси как раз чувствовал себя проклятым, наблюдая за двадцатидвухлетней блондинкой из Ирвинга, штат Техас, которая извивалась перед ним, как обитательница гарема перед великим султаном.
— А что там у тебя в штанах, милок?
— Что, по-твоему, там может быть?
— Ух ты, смахивает на анаконду.
Танцовщица слегка сдвинула ходунок Джека, сделанный на заказ вышедшим на пенсию велогонщиком, сдвинула совсем чуть-чуть, чтобы иметь возможность выполнить наконец то, за что ей платили. Она взгромоздилась ему на колени, прижалась к его бедрам и, найдя набухший петушок, принялась тереться задницей о его конец.
— Ты чувствуешь его?
— О да, милок, еще как чувствую.
Джек резко выгнулся вперед, чуть не выколов глаз одним из ее упругих маленьких сосков, дерзко высовывающихся через сетчатое одеяние. Приблизил лицо к ее широко раздвинутым ногам и глубоко вдохнул.