Выслушав «молодежь», генерал Грязнов почесал кончик своего носа, поерошил пятерней остатки пегих уже кудрей на темени и кивнул:
— Есть у меня один такой... Сделаем. Погуляйте пока, покурите, а я тут посижу подумаю. Потом позову вас.
И пока «молодежь» курила, выйдя во двор большого здания на Житной улице, Вячеслав Иванович, покопавшись в своих старых записях, отыскал нужный себе, но ничего не значащий для любопытного постороннего взгляда номер и стал сосредоточенно набирать его. И когда абонент отозвался, сказал, словно старому приятелю, с которым и расстался-то какой-нибудь час назад:
— Слышь, повидаться бы, а? Пивка пососать. Может, подгребешь, да хоть бы и в бар на «Щелковской»? Ну, как обычно... Давай, как свечереет. К девяти, тебе не очень рано? Ну и лады. Меню на твой выбор.
Он еще раз взглянул на телефонный номер, будто запоминая, а потом закрыл и засунул записи в груду таких же исписанных и обтрепанных по краям бумажек, которым была от рождения, поди, сотня лет, не меньше.
Возвратившимся ребяткам сказал, что у него наметились кое-какие личные планы, и он сегодня постарается их осуществить. А помощь ему не нужна, и они теперь могут отдыхать — до завтра, когда он скажет, что и как надо будет делать дальше. Сам же, проводив их взглядом из окна, быстро собрался и «отчалил» в направлении собственного дома на Енисейскую улицу, где собирался, по старой памяти, тщательно приготовиться к встрече со своим давним агентом.
Времени до встречи оставалось еще немало, и Грязнов отдохнул, потом принял душ, выпил рюмку и плотно закусил, чтобы после можно было пить, не боясь, и стал одеваться. Из дома он вышел совершенно преображенным. Даже Саня Турецкий, окажись он вдруг рядом, не сразу бы признал в этом сером, приземистом незнакомце в плаще и кепочке, надвинутой низко на лоб, своего давнего друга. Умел в нужный момент коренным образом преображаться профессиональный сыщик, пусть он носил генеральские погоны, а место работы у него было, как говорится, сидячее. Но погоны остались дома — на вешалке, где висел милицейский мундир. А в пивной бар, что возле метро «Щелковская», ехал теперь пожилой, заметно уставший человек, и на темном, одутловатом лице его всякий опытный наблюдатель без труда обнаружил бы следы бурной и наверняка неправедной в прошлом жизни.
Самсон — так звали его агента. Он был наполовину грузин, наполовину русский и уже несколько лет имел в Москве свой относительно некрупный бизнес в торговле иномарками. Конечно, он при этом постоянно нарушал законы, но исправно платил своей официальной «крыше» в ГИБДД Западного административного округа столицы. А генерал Грязнов, естественно, знал об этом, как и о каждом конкретном соучастнике, время от времени суровой рукой высшего руководства Главного управления ГИБДД «наводил порядок», изыскивая возможности для примерного наказания наиболее дерзких и оборзевших «стражей закона», но так, чтобы никакое подозрение даже и не