Прямой номер директора Большого театра не отвечал, что могло означать одно: Борис Ильясович еще не прибыл в свой кабинет, а звонить секретарше и спрашивать, где ее шеф и когда явится на службу, — этот вариант Светлане не подходил по определению. Виктор, например, беседовал с Ахундовым, когда возникала такая необходимость, исключительно по мобильному. Но этим номером пользовался он сам, Светлана его не знала. Виктор говорил, что ей вполне достаточно пока и служебного телефона директора. И вон как дело повернулось, едва произошло несчастье, как все словно куда-то провалились!
Впрочем, справедливости ради, стоило уточнить: это не столько все вокруг исчезли, сколько потерялась для них она сама, Светлана. И можно предположить, что после того, как во всех средствах массовой информации прошло сообщение о покушении и убийстве Виктора Нестерова, который ехал вместе, естественно, со своей «протеже», как это нынче называется, сюда, домой, наверняка уже звонили из дирекции. Но ее же не было! Ее прятал тот мужичок, на которого в другой раз и в нормальной обстановке она и внимания бы не обратила, а тут будто сорвалась. Однако теперь же она дома, а никто не звонит! Что они там себе думают?!
Она достаточно долго терпела в ожидании законного известия о том, что все формальности наконец улажены, хотя сама толком не знала, что это за формальности. А Виктор говорил, чтобы она не лезла не в свое дело, что его договоренности с Ахундовым ее никоим образом не касаются. Но, по правде говоря, хотя она никуда «не лезла», тем не менее знала, что ее переход в Большой театр из Мариинки стоил немалых денег. Не в том смысле, что все в стране покупается и продается, а в том, что денежные знаки в России используются главным образом в качестве смазки, чтоб машина быстрее крутилась и сбоев не давала, —-это слова, кстати, Виктора, а уж он-то деньги считать умеет. И в этой связи тем более странно, что никаких уведомлений из дирекции до сих пор не последовало.
Итак, телефон Бориса Ильясовича не отвечает. Что же делать? Разговаривать с секретаршей, этой разрисованной ведьмой, ей не хотелось. А просто позвонить и спросить, когда появится директор, неловко, такой шаг поставит Светлану на уровень обыкновенных просителей. Да к тому же она была уверена, что ее голос та мымра, конечно, запомнила, особенно после того, как увидела своего шефа, откровенно лебезящего, прямо- таки расстилающегося ниц перед посетительницей из Петербурга, прибывшей в сопровождении Нестерова, который умеет... нет, теперь надо говорить —умел! — наводить трепет на обслуживающий персонал.