Лучше с тобой! — быстро сказал Андрей.
Мы обо всем договорились?
Я платил господину Городецкому сорок процентов.
Ты можешь вообще ничего не платить, но деньги должны работать, а не лежать в чулке. Прибыль, а она будет немалая, делится поровну, — тоном, исключающим возражения, ответила Лариса.
С Городецким встретиться я обязан. Он был со мной честен.
Хозяин — барин!
Пора прощаться, — глянув на часы, поднялся Андрей.
Оставайся. Тебе постелено в той комнате, где ты н свое время ночевал не раз. И давай выпьем по последней за начало нашего сотрудничества. А если что не так — извини.
Все нормально. С волками жить — по-волчьи выть.
Послу-ушай! Откуда-а?! Это же моя присказка! — удивленно протянула Лариса.
Твоя. Давным-давно слышал от тебя. Теперь вспомнил.
Спасибо, Андрей. Ты все понял, как надо. На брудершафт?
Она пришла к нему, когда он, уже раздетый, лежал на кровати. Тускло горел ночник. В окно сквозь проем шторы лился лунный свет. Было тихо. Она разделась, встала перед зеркалом возле ночника, поправила волосы, некоторое время постояла неподвижно, закинув руки за голову, спиной к Андрею, — женственная, стройная, как статуэтка, потом повернулась, подошла к кровати, откинула одеяло и легла рядом...
Лара, — прошептал Андрей.
Она не откликнулась. Андрей склонился над ней, полено стал целовать глаза, губы, одновременно лаская крепкие груди, руки его спускались все ниже и ниже, он уже мог овладеть женщиной, но медлил, ожидая ответных движений. Лариса часто задышала, приникла к нему всем телом. «Что же ты, Андрюша?..» — х рипло шепнула она. И тут же сладостно, томно застонала. Давно она не отдавалась мужчине с таким желанием, дрожа, трепеща. Впиваясь губами в губы Андрея, она лишь повторяла: «Еще, еще!..» — «Ларочка... Милая... Я люблю тебя! Люблю...» — бормотал Андрей. Не было ничего грубого, животного в их любви, быть может, оба они в эти мгновения истинно любили друг друга. Еще не раз будил Андрей свою первую женщину, и хотя Лариса не противилась, но уже и не отвечала на ласки так яростно, как впервые. Она проснулась раньше Андрея и долго смотрела на его лицо. Оно показалось ей скорбным и величественным. Лариса пыталась вызвать в себе нежность к мужчине, которому она с таким упоением отдавалась, но ей это не удалось. Обычное чувство холодного расчета овладело женщиной. «С тобой, милый, надо быть поосторожнее», — легко и окончательно решила она, неслышно встала и ушла. Андрей спал долго и крепко. Поднялся он во втором часу дня. Оно и понятно, работал Андрей ночами, отсыпался днем. Открыв глаза, он не сразу понял, где находится, а припомнив, блаженно растянул губы в улыбке. Потом встал, прошелся по спальне. На столике александрийского стиля лежала визитная карточка, на обороте которой было два слова: «Жду. Лариса».