– О… Это очень сложный вопрос.
– Но в японском это можно скрыть. А в русском то и дело приходится глаголами указывать, «он» это или «она». Особенно в прошедшем времени.
– Ну… Попробуйте и так, и эдак, а потом расскажете, что получилось.
Просто голова кругом. Вариант «версия женская, версия мужская» здесь, конечно, не пройдет. Было уже. Да и не по-муракамски как-то…
Вот так Тень в «Конце Света» осталась без пола. Слава богу (хотя случайно ли – хороший вопрос), действие там происходит в настоящем, а точнее – в «вечном» времени. Когда Тень «говорит» или, скажем, «смотрит на меня», мужчина это или женщина – непонятно. И только в диалогах иногда приходилось выкручиваться, когда «она» говорит в прошедшем. Не будь у нас безличных глаголов, я бы утоп.
Куда сложнее было отследить в переводе всех потенциальных двойников – кто и что в «Стране Чудес» кому и чему соответствует в «Конце Света». И сделать так, чтобы и в русском тексте их параллельность прослеживалась. Ну, с главным героем понятно. Громила Страж со своими лезвиями – это бандит Верзила с ножичком. Старик Профессор – седой Полковник. «Здесь» всю дорогу дождь – «там» все время снег. Один герой читает мировую классику, другой – старые черепа. Один ест простую, ностальгическую еду из рук Полковника или Библиотекарши – другой трескает разносолы из супермаркетов да гурманствует в итальянских ресторанах. Библиотекарши тоже вроде удачно совпада… Э, стоп. С женщинами у него вечно какая-то ерунда. А куда девать симпатичную толстушку? К единорогам? Но единороги – это жаббервоги. Да и с толстушкой он перевязывался веревкой в Подземелье точно так же, как хотела «сцепиться ремнями» тень у Омута… Что-то не так.
Этот роман Мураками специально вылепил с таким умыслом, чтобы два совершенно отдельных мира понемногу, намек за намеком, сближались в читательской голове. И особенно лихо здесь закручены отношения в треугольнике «две библиотекарши и внучка Профессора».
Вспомним: вначале Боку из «Конца Света» встречает библиотекаршу в Городе и говорит ей, что он где-то ее уже видел. А она, заметим, потеряла тень в четыре года и теперь живет только с отцом и двумя сестрами. Ее отрезанная тень умерла, когда ей было семнадцать. Столько же, сколько розовой толстушке в «Стране Чудес». По правилам Города, потерявший тень теряет «кокоро». Розовый – цвет человеческой теплоты, цвет «кокоро». Вывод: розовая толстушка, с которой он прямо сейчас «роет землю» под Токио, – это и есть «кокоро», которое потеряла библиотекарша в «Конце Света». Твоя тень не умерла, говорит он библиотекарше. Она просто ушла в «тот» мир, когда тебе было семнадцать. Твое «кокоро» сейчас там, но оно непременно живое. Не бойся, маленькая. Я найду его и принесу тебе, и больше тебя никто никогда не обидит…