Я приложила ладонь к глазам. Залитый полуденным солнцем, этот мир нравился мне ещё больше, чем утром, казался ещё теплее, чем на закате.
Покачивались ветки сосен над водой. Шумел вдалеке водопад. По озеру ходили волны, набегали на берег, опрокидывались, оставляя волнистые следы на песке. Интересно, тёплая ли тут вода? Может быть, можно искупаться?
— Ваше величество, — спросил Гарольд, — а где Ланс?
— В посёлке. Ведёт торг с этими… крепкими хозяевами. Обещают и лошадей, и телеги, и всё, что нужно в дороге, взамен мы должны будем кое-что для них сделать. Как минимум мельницу починить, часть леса расчистить, вылечить жену старосты от икоты…
— Погодите, — невольно перебила я. — Какие телеги? Мы ведь здесь остаёмся?
Гарольд глянул на меня — и отвёл глаза. Оберон смотрел, по своему обыкновению, серьёзно и прямо:
— Мы не можем здесь остаться, Лена. Поднакопим сил, наберём припасов и двинемся в путь. Это место нам не подходит.
— Но почему? Почему?!
— Потому что — иди сюда…
Мой Серый оказался бок о бок с Фиалком. Оберон наклонился ко мне, закрыл мне ладонью глаза. Сквозь щёлку между его пальцами я посмотрела на прекрасный мир вокруг: серый, пыльный, пустой. Растрескавшееся дно высохшего озера, чёрные скелеты сосен…
— Нет! — Я отшатнулась. — Что это?
Оберон посмотрел на Гарольда. Тот прерывисто вздохнул:
— Помнишь, я детям фокусы показывал?
— Ну?
— А ты сказала, что здесь не удивляются чудесам?
— Ну и что, ну и что?
На этот раз Гарольд взглянул на Оберона, будто обращаясь с просьбой о помощи.
— Тонкий мир здесь до того истончился, что его и нет почти, — тихо сказал Оберон. — Основывать тут новое Королевство — всё равно что в ванне рыбу ловить.
Мне хотелось плакать от разочарования.
— Но как же наши люди? Они же радуются! Они думают, что путешествие закончено!
— Они отдохнут, — мягко сказал Оберон. — Им станет легче. Ничего тут не поделаешь, Лена, это наш долг — идти, искать…
— А почему это наш долг? Зачем вообще всё? — Я слабо понимала, что говорю. Оберон не разгневался.
— Потому что есть вещи, о которых не спрашивают «зачем». И Королевство — одна из таких вещей.
— А если мы… если мы погибнем в дороге — значит, всё, что случилось с нами раньше, всё, что мы пережили… это было зря?
— Что значит «зря»? Если так думать, то вообще нельзя никакого дела начинать. Лучше сразу пойти и утопиться.
Гарольд сопел. Он всегда сопит, если огорчён или злится. Я смотрела на озеро: прозрачные воды, чистый песок, тени облаков на воде — значит, всё это иллюзия?
Но глаза ведь говорят мне, что нет!
Я смотрела на этот мир — теперь уже безо всякой радости.