- Бог его знает, - пригладил бороду Золотницкий, - сами в догадках теряемся. Обычно перед любой заварухой хоть какие-то шеѓпотки идут, а сейчас - ничего. Хотел я было завтра с утра приказѓчика в Нижнереченск отправить, Вадика Сербина, он парень шусѓтрый, дошлый, глядишь, чего и разузнал бы, да опасаюсь ему лодѓку давать, положат ещё в дороге.
- А ты не опасайся, Николаич. Мы утром, часикам к шести, смену в торговый дом отправляем, пусть бы с нашими и скатался.
- Хоп! Дело говоришь, батька, так и сработаем. А как вернётся, я его сразу к тебе и зашлю.
- Оно и ладушки, - согласился гетман. - Сами что делать дуѓмаете?
- Если не прогонишь, - снова пощипал растительность купецкий голова, - то у тебя пересидим. Большого оборота, конечно, не ждём, но трогаться сейчас тоже опасаемся. Я так мыслю, и в нароѓде твоем паники меньше будет, коль купцы не дергаются. Сообща, глядишь, и кашу сварим, можешь на нас рассчитывать.
- И за слова поддержки, и за помощь низкий вам поклон, мэтры, станица вас не забудет, - вполне серьёзно заверил гетман и, усѓмехаясь, поглядел на Бабкинда. - Сёма, лично тебя об одном хочу попросить: не трогай баб чужих, пока мужики при деле ратном.
- Да что ж я, Саныч, без понятия?! - подхватился рыжий бес. - Я, знаешь ли, вообще решил...
- Жениться, Сашка, он решил! - расхохотался Золотницкий. - Благословения просить стесняется!
- Интересно-интересно, кто ж такая?
Гетман знал от пристава и 'кто такая', и даже более того - насколько Сёма с ней 'решил'. Но не светиться же по-глупому в подобной ситуации! Комбат перенимал ухватки особиста... А что касается благословения, такой вопрос и впрямь существовал. Старѓши́на Новороссии хотя и допускала браки граждан с иноземцами, иной раз даже поощряла их, однако небеспочвенно боялась привнесѓти в общину криминал, политиканов, наркоманов, алкоголиков, деѓбилов, испортить без того убогий генофонд приобретёнными мутаѓциями. На Сёму это не распространялось: блядство - не порок. Коль не затрагивает гетманского личного достоинства...
- Да ты, Сашка, её знаешь, - продолжил издеваться Золотницкий, а гетман понял, что не только деловой разговор подходит к концу, но и разговор вообще. - Любка-вдовица, Проничева покойного супруга. Баба в соку и насчёт замужества не против. А блядки свои Сёма прекратит. Ты бы видел, каким он кренделем от неё приползает!
- Афанасий Николаевич, ну зачем же вы?! Такие подробности! - притворно засмущался Бабкинд.
- Гляди, Сашка, кино да и только! Жидка бердичевского в красѓку бросило! Ха-ха-ха-ха!!!