– Это можно! – с искренним облегчением и чувством пусть и не до конца выполненного долга (запрос в центр на подтверждение моих личных данных так и завис на неопределённое время) громко выдохнул капитан, – тесть без зятя, что колун без топорища: ни выпить по-человечески, ни душу излить, ни крышу покрыть: ну! за семью!
И мы махом опорожнили бутыль ещё на одну треть – вследствие чего предусмотрительный Кузьмич с подробными инструкциями отправил младшего брата-богатыря Алексея к себе домой за сразу двумя новыми ёмкостями, что бы как он выразился «два раза не бегать». А между тем, свет первых вечерних звёзд ни смотря на всю поднебесную мирскую суету хладнокровно и невозмутимо уже начал расточаться над красотами Верхней Волги, как и миллионы лет тому назад.
Меня до сих пор колотит от отрывочных воспоминаний того безрассудного вечера. Позвольте для бодрости духа и дальнейшего внятного повествования ещё раз воспользоваться вашей наливочкой? Спасибо, дружище, – я уж и не знаю, какими эпитетами наградить ваш необыкновенно чуткий и терпеливый характер…
Итак… а!к! – прости…те!… ико!та! – м…мать её та…к…! Икота, икота – перейди на Федота!…с…с… Федо…та! на Я…якова! с Якова на…а! всякого… О.! Вроде, отпустило – вот что значит мудрость людская, веками отточенная до совершенства методом проб и ошибок! Ой! – и вы, пардон, заекали?! Честное благородное – не хотел, простите, Мудриус, всё вышло совершенно случайно. Впрочем, – ничего страшного – икота, как вы поняли напасть условно заразная, но при этом совершенно безобидное с позволения сказать заболевание. Вы лучше повторите от греха за мной русскую заговорку про Федота да Якова или попрыгайте всей своей тучной сферой, задержав дыхание – как рукой снимет: чтоб я лопнул, если это не поможет. Так…так…погромче и повыше: ну! я же говорил: народная медицина – великая вещь! Теперь отдышитесь и я продолжу.
Участковый – надо отдать ему должное – не фатально ошибся в своём прогнозе по поводу «двух-трёх стопочек», с трудом и плохо скрываемым сожалением тормознув на пятом стакане по причине расширенной печени и вдруг открывшегося неотложного служебного дела, которого я подозреваю, не было и в помине, за исключением, не дай Бог – моего. Кузьмич, с трудом проводив грузного блюстителя порядка за ворота кузницы и взяв с него твёрдое обещание, непременно быть на свадьбе, заметно покачиваясь, обратился к нам с короткой, но ёмкой и пламенной по содержанию речью, хотя мы и так были более чем разогреты:
– Ну и ч…чего, ребята, сидим, кого ждём?! Предлагаю: за нанесённые нам заочные оскорбления, наказать анонимную гниду – п…председателя! кто «За»?!