Но станет ли она сейчас так же горячо поддерживать эти справедливые положения, как делала это тогда? Стала бы она так храбро защищать Эстрелиту, если бы заранее знала, что эти слова обернутся против нее, Трейси?
Конечно, ничего не изменилось с тех пор, как она высказывалась перед Крузом. Ничего, кроме того, что она в него влюбилась и не хотела, чтобы он дал Эстрелите еще один шанс! Так нечестно! Трейси почувствовала себя в ловушке, в которую ее загнали собственное чувство справедливости и в то же время желание, чтобы Круз принадлежал только ей.
На следующий день она не отправилась на прогулку верхом, а устроила небольшую стирку и позагорала, потом вымыла голову и привела в порядок ногти. Трейси долго обдумывала, что же ей надеть, чтобы не ударить в грязь лицом перед Эстрелитой, которую она никогда прежде не встречала. Ей не хотелось, чтобы экзотическая красота мексиканки затмила ее в глазах Круза.
Наконец она остановилась на облегающих белых шелковых брюках и на прозрачной блузке цвета мха с тонкой металлической ниткой, удачно подчеркивающей цвет ее глаз. Смелый вырез соблазнительно обрисовывал упругую грудь. На фоне загара ее волосы отливали ярким золотом. Трейси много времени провела у зеркала и, когда спустилась вниз, по глазам Круза увидела, что зеркало ей не солгало. Круз сделал ей комплимент, а глаза его говорили больше, чем слова. Девушка почувствовала возбуждение и приятное ожидание удовольствия от праздника.
Когда они вышли во двор, вместо пикапа там стоял спортивный автомобиль иностранной марки, незнакомой Трейси. Круз уверенно вел машину, избегая ям и кочек, которые, казалось, притягивали Трейси, когда она вела машину сама.
Ранчо сеньора Хуарреса располагалось ближе к главному шоссе, чем ранчо «Эсперанса», и, когда они к нему подъехали, было ярко освещено. Круз сказал, что электричество на ранчо провели недавно. Тогда же к старому дому пристроили новое крыло.
Их проводили в гостиную, где ярко светились огни. Видно, семейство Хуаррес не собиралось экономить электричество, когда оно наконец появилось у них в доме. Сеньор Хуаррес радостно приветствовал Круза и галантно поклонился Трейси, несмотря на весьма круглый животик. Он с акцентом, но очень четко по-английски выразил ей соболезнования по поводу потери мужа.
— Спасибо, — ответила Трейси.
Она поискала глазами Эстрелиту. В гостиной находилось примерно полдюжины пар разного возраста и несколько нарядно одетых и прекрасно воспитанных детей. К ним подошла сеньора Хуаррес, такая же кругленькая и приветливая, как и ее муж. Она почти не говорила по-английски. Круз представил Трейси остальным гостям.