Пары танцевали в коридоре, на кухне и во дворе. Остальные нянчили малышей или, уютно пристроившись, обменивались сплетнями. Она попыталась играть роль хозяйки дома в первый час, переходя от группы к группе, чтобы удостовериться, что каждому хватило вина или еды на тарелке. Но никому, казалось, не было нужно, чтобы она чем-то особенным занималась. Они сами угощались банкетом блюд, которыми была заставлена кухня, или едой, разложенной на доске, которую какая-то умная душа перекинула через козлы для распилки дров во дворе.
Дети бегали вокруг или были прижаты к груди. Ребенок мог покапризничать, требуя молока или внимания, и то и другое предоставлялось с радостью. Больше половины лиц прошедших через ее дом, оказались ей незнакомы.
Наконец, он сделала то, чего раньше никогда не пробовала ни на одной из своих предыдущих вечеринок. Она села и стала просто наслаждаться. Джуд оказалась втиснута между Молли и Кэти Даффи, в пол уха прислушиваясь к беседе и позабыв кусок торта на тарелке у себя на коленях. Шон играл на скрипке яркие, пылкие отрывки, что заставляли ее отчаянно желать уметь танцевать. Дарси, сияющая в одолженном красном платье, извлекала ноты из флейты, пока Эйдан наигрывал мелодии на баяне. Время от времени они обменивались инструментами или приносили новый. Свистульки, барабан Бодхам, маленькую арфу, переходящие из руки в руки без сбоя ритма. Но больше всего ей нравилось когда к музыке присоединялись их голоса, создавая такую тонкую, душевную гармонию, что у нее саднило сердце.
Когда Эйдан пел про то, как молодой Уилли МакБрайд навечно останется девятнадцатилетним, Джуд подумала о Мод, потерявшей Джонни, и уже не волновалась, что проливает слезы на публике. Галлахеры перешли от душераздирающих мелодий к музыке, от который ноги сами пускались в пляс, не прерывая ритма. Каждый раз, когда Эйдан ловил ее взгляд или посылал ей свою ленивую улыбку, она чувствовала себя как испытывающий благоговение перед знаменитостью подросток.
Когда Бренна уселась у ног Джуд и прислонила голову к ноге матери, Джуд передала ей тарелку с тортом.
— У него особая манера, когда он поглощен своей музыкой, — пробормотала Бренна. — Заставляет тебя забыть, — почти — что он — балбес.
— Они — чудесны. Им стоит записываться в студии. Они должны выступать на сцене, а не в гостиных.
— Шон играет в свое собственное удовольствие. Если честолюбие встанет у него на пути и ударит его по башке молотком, оно даже и вмятины не оставит.
— Не каждый хочет заполучить все сразу, — мягко сказала Молли. Она погладила Бренну по голове. — Как ты и твой отец.