— Мы с тобой живем в разных измерениях, Энтони, — сказала Тейлор, безуспешно пытаясь унять дрожь. Ей пришлось сесть, чтобы удержаться на ногах. — У меня не было возможности прикинуть, сможешь ли ты органично войти в мою жизнь — ведь все произошло так быстро.
— Так, значит, теперь для меня больше нет места в твоей жизни?
— Я не могу тебя туда допустить! — воскликнула Тейлор в полном отчаянии. — Неужели ты не понимаешь?
Он долго и молча смотрел на нее.
— Я понятия не имею, куда заведут нас эти отношения, — продолжила Тейлор, стараясь взять себя в руки. Она чувствовала себя актрисой, играющей чужую роль в чужой пьесе. — Ведь прошло всего две или три недели… Я не могу позволить себе совершить поступки, способные поставить под угрозу мою карьеру, мое агентство или моего ребенка…
Энтони стоял, ссутулившись, с самым что ни на есть обреченным видом.
— Не могу спорить с твоей логикой, — сказал он, взглянув на нее. — Но сейчас логика для меня не главное. Я хочу тебя, я хочу жениться на тебе. Я сказал тебе об этом задолго до того, как все произошло.
— Я знаю, но тогда я не дала тебе окончательного ответа. Я и сейчас не могу принять окончательное решение.
— Что же, по-твоему, следует сделать мне? — спросил Энтони. — Исчезнуть? Не ставить тебя в затруднительное положение?
У Тейлор защемило сердце. Да, ей хотелось, чтобы он исчез. Но сама мысль о том, что она не увидит его больше, убивала ее. Но разве у нее есть выбор? Разве имеет она право бросить все, ради чего трудилась столько лет?
— Оставь работу в этом чертовом комитете, — предложил Энтони. — Положись на меня. Я о тебе позабочусь.
Тейлор оглянулась вокруг. Ей показалось, что она все это видит в первый раз… или в последний. Она не могла поступить так, как просил он. Слишком многое было поставлено на карту.
— Не могу. Давай подождем, — сказала она со слезами на глазах. — Может быть, вся эта история еще закончится благополучно. Но даже если нет, то все равно ведь эта моя работа не будет длиться вечно…
— Конечно, всего лишь годик-другой, — мрачно усмехнулся он. — Что значит такой срок по сравнению с вечностью?
— Мне очень жаль, — сказала она, опустив голову.
— Меньше, чем мне, — с грустью ответил он и, глубоко вздохнув, наклонился за своим плащом, переброшенным через спинку кресла. — Мне нужно уйти. Думаю, пора позвонить моим адвокатам с побережья. Но если этот скандал должен разразиться завтра, то мне, наверное, лучше самому слетать туда сегодня вечером.
— Ты хочешь, чтобы агентство выступило с каким-то конкретным заявлением по этому поводу?