— Грузовики надо покупать! — заявил Напалм и указал на крышу: — Смотрите, вон сосульки уже…
— Удивил! — фыркнула Марина и закуталась в меховой капюшон. — Все равно холодно пока.
— Тепло, — возразил закуривший пиромант. — Скажи, Евгений…
— Тепло, — подтвердил я, потянув носом воздух. Привычной для Форта стылости не ощущалось, наоборот — веяло весной. Совсем немного, но лиха беда начало…
— Доволен?
— Вполне.
— Вы о чем это сейчас? — уставилась на нас Марина.
— Да так, — усмехнулся Напалм и, выкинув докуренную до фильтра сигарету, пропел:
Но ты не можешь жить,
Не ощущая тепло.
Ты тянешься к рефлектору
В надежде на солнце,
Не чувствуя розетки
За спиной у него.
— Все может быть, — не стал спорить я. — Видно будет.
— Ну, вы вообще! — только и покачала головой Марина. — Весеннее обострение началось?
— Это запросто, — хохотнул пиромант и указал на вывеску «Кафе» на другой стороне улицы. — Заскочим или на постоялый двор пойдем?
— А давайте сюда, — оживилась Марина. — Если прямо сейчас кофе не выпью, вам меня дальше нести придется.
— Думаешь, там кофе нормальный есть? — с сомнением поглядел Напалм на замызганную витрину. — Евгений, что скажешь?
— Ничего не скажу, — зашагал я через дорогу, укатанный снег которой был заляпан конскими яблоками. — Зайдем, и ясно станет.
— А как же ясновидение? — и не подумал отстать пиромант.
— Не хочу, — отказался я.
В голове было ясно-ясно, ничего не болело, и напрягаться не хотелось совершенно. А напрячься бы пришлось — магическое поле в Северореченске оказалось чрезвычайно разреженным, и навостриться улавливать слишком уж слабые его отклики никак не получалось. Да я особо и не старался, честно говоря. Успею еще сегодня головную боль заработать.
— Как скажешь, — пожал плечами Напалм и распахнул перед Мариной стеклянную дверь кафе. В Форте столь непрактичных конструкций и не осталось, пожалуй. А тут — пожалуйста. Хорошо живут…
Мы прошли внутрь и сразу же наткнулись на сидевшего за столиком у окна Константина Крестовского. Начальник охраны обоза листал газету и с отстраненным видом попивал кофе.
Кофе! Газета!
Кофе и газета!
— Ну вот, а вы боялись, — ухмыльнулся я, вдыхая наполненный ароматами свежей выпечки воздух.
Тут, похоже, не обычная забегаловка, а самая настоящая кондитерская! Одна из витрин стеклянного прилавка оказалась полностью занята тортами и пирожными, на второй теснились бутерброды, сэндвичи и пироги.
И обстановка уютная: вокруг невысоких столиков диванчики и мягкие кресла. Еще и чистенько — даже на полу ни следа, хотя снег на улице подтаял и грязь так и тащится.