– Будь добра, – сказала она и отвернулась. – Думаю, у тебя лучше получится.
– О чем это вы? – удивилась Оксана.
Как же трудно было начать! Ведь, в сущности, мне придется сейчас рассказать о себе. О том, что делают со мной похотливые мужики, о том, что меня бьют, о том, что я живой труп и что только это спасает. Мое тело мне больше не принадлежит. Я ненавидела свое тело. И всякий раз, когда кто-то касался его, я… как бы это сказать… покидала оболочку. А теперь все это предстояло пережить Оксане.
– Оксана, – вздохнула я. – Твой дядя тебя продал. Прозвучало это нелепо.
Девушка недоуменно хлопала своими большими серыми глазами. Она ничего не поняла.
– Оксана, тебя продали в проститутки, – выдавила я наконец из себя проклятое слово.
– Что?
– Да, это так, – подтвердила Татьяна.
– Людей нельзя продать, – засмеялась Оксана. – Вы шутите.
– Нет, – ответила я серьезно. – Мы не шутим.
– Ты продана, – кивнула Татьяна.
– Нет, – сказала Оксана.
– К сожалению, это так. Меня тоже продали. Она может подтвердить, – кивнула я в сторону Татьяны.
Оксана сидела, словно испуганная птичка, и во все глаза смотрела на нас с Татьяной.
– Но я не хочу, – наивно сказала она.
– Я тоже не хотела и не хочу, – сказала я.
Она взглянула на меня, потом на Татьяну: может быть, мы все-таки шутим? Было видно, как она смущена.
– Я не понимаю, чем вы тут занимаетесь, – произнесла она после короткой паузы.
– Она вон тоже не понимает, – показала на меня Татьяна. – Она все еще не может с этим смириться.
– Да, с тем, что тебя используют, смириться трудно, – подтвердила я.
– Используют? Как?
– По-всякому, – ответила Татьяна. – Задействуют все дырки и отверстия.
– Хочешь, называй это использованием, хочешь – насилием, а хочешь – траханьем. Выбирай, что нравится.
– Вы тут трахаетесь?
– Трахаемся не мы – нас трахают, – пояснила Татьяна.
– А это большая разница, – сказала я.
– Вы проститутки? – удивленно спросила Оксана. Ее глаза расширились еще больше. Она не знала, как на все это реагировать. – А я… Я тоже буду…
Она была неглупой, эта девочка. Ключевые слова. Они пугали ее своей грубостью. Мы обе кивнули.
– Нет! – Оксана встала и направилась к двери. – Я не хочу.
– Мы тоже не хотели…
– Я не рабыня, мне плевать на то, что вы тут рассказали. Делайте, что хотите, а я ухожу.
Она распахнула дверь. Снаружи шел дождь, в баню ворвался порыв холодного воздуха. Мы увидели, как ее дядя садился в машину, за рулем сидел Радик. Дядя пожал руки Марату и Леандру и бросил недокуренную сигарету на землю.
– Дядя, подожди! – крикнула Оксана и побежала к машине. – Дядя!