– Сколько лет, сколько зим! – сказала она и расплылась в ухмылке пуще прежнего, как будто банальность избитой фразы подлила масла в огонь ее природного юмора.
– Здорово выглядишь, – с широченной улыбкой отозвалась Элли. – С каких это пор ты взялась за шотландские танцы?
– Да уж месяц. Успехи так себе. Народные пляски нужно прочувствовать, а Тед у нас нынче в неважной форме... – она бросила неодобрительный взгляд на своего партнера, – и не желает, видишь ли, напрягаться!
Генри никак не мог привыкнуть к голосу будущей тетушки – слишком низкому, слишком глубокому и совсем уж слишком звучному для столь субтильной особы. Ведь в тетушке Кейт – он прикинул на глазок – никак не больше пяти футов...
– Багаж оставьте! – распорядилась Кейт. Все ее замечания, хотела она того или нет, звучали безапелляционно, как приказ, которому можно подчиняться, но запрещено обсуждать. – Ничего с ним не будет, позже разберемся. Умираю хочу выпить. Тед меня точно доконает своей беспомощностью!
– Великолепное предложение! Что может быть лучше! – подал голос Генри. Первая неудавшаяся попытка очаровать тетушку нисколько его не обескуражила, он весь так и светился теплотой и сердечностью. – Мы непременно подружимся, милая тетушка Кейт!
Кейт одарила его долгим, задумчивым взглядом. Увидев, что все трое поднимаются на веранду, Тед с кряхтеньем вылез из кресла.
– Уиллоуби... Фрэзер... – и не подумав замедлить шаг, представила мужчин Кейт. – Мою племянницу Элли ты помнишь, Тед.
– Еще бы! – воскликнул Тед. Он мог бы поменяться голосом с Кейт, и оба остались бы в выигрыше. Голос Теда, тонкий и протяжный, взлетая на каждой гласной, становился нестерпимо визгливым. Сам же недавний танцор был высок, слегка кругловат в талии, но в целом для своего возраста очень даже в неплохой форме. То, что издалека выглядело легкомысленной юбочкой, на деле оказалось килтом – национальной шотландской одеждой, однако Генри без труда вычислил социальный статус Теда. Тот стоял ровно, по струнке, опустив руку на бедро. Что за поза... Таких типов Генри отлично знал. Наверняка считает себя потомком побочной ветви короля Артура, кичится голубой кровью, а родословную выучил до двадцать пятого колена! Генри холодно кивнул, дождался – из вежливости – ответного, столь же прохладного, кивка и последовал за хозяйкой в дом.
В прихожей, чуть ли не с порога, он наткнулся на целый арсенал – самого разного вида оружие буквально вываливалось из специально укрепленной на стене витрины. Прищурившись, Генри отступил на шаг. Убранство просторного холла, вне всяких сомнений, относилось к средневековью; здесь все – от выложенного каменными плитами пола до высоченного свода из вековых дубовых бревен – дышало стариной. Мебель, правда, оказалась весьма разномастной, но все же одна вещь привлекла внимание Генри. Низкий, длинный, с замысловатой резьбой комод был истинным произведением искусства. Семнадцатый век... а то и шестнадцатый... Подделкой и не пахнет.