— Статус – "Режим полной самоликвидации" — доложил дежурный офицер.
— Отбой! Все на исходную позицию! Проклятье!!! Эта тварь перехитрила нас и здесь! — стукнул кулаком по столу адмирал.
— Что случилось, Ваше превосходительство?
— Вы знаете, что такое режим полной самоликвидации, полковник? Нет? А я знаю! При частичной самоликвидации срабатывает только термический заряд, оставляя от машины и всего, что в ней, один пепел. А при полной самоликвидации производится еще и подрыв всего имеющегося на борту боезапаса. Этот режим применяется для предотвращения несанкционированного доступа в машину, оказавшуюся на вражеской территории.
В случае повреждения корпуса, или попытки проникновения бортовой компьютер проводит подрыв всего оставшегося боезапаса. А у нас в данном случае – это четыре ракеты "Гранит" с ядерной боеголовкой мощностью в одну мегатонну каждая, не считая прочей мелочи. Если хоть одна из них рванёт, от базы останутся одни воспоминания.
— Но ведь Шереметьева не самоубийца! Не будет же она подрывать саму себя?!
— Она, может, и не будет. Но, если штурмовик будет атакован, его бортовой компьютер воспримет это, как попытку несанкционированного доступа в машину и произведёт подрыв. Мы ничего не можем сейчас с ней сделать, она держит нас за горло.
— На "Сункаре"!!! Шереметьева, это Вы? — спросил адмирал по радио.
В ответ раздался весёлый голос Ольги:
— О, адмирал! Добрый день! Вообще-то, воспитанные люди сначала здороваются!
Адмирал аж задохнулся от злости. Никто с ним никогда не разговаривал в таком тоне и поэтому он сорвался.
— Молчать!!! Немедленно выйти из машины!!! Я приказываю!!!
— Прошу прощения, я отказываю.
— Что Вы себе позволяете, Шереметьева?! — бушевал адмирал.
— Адмирал, вы заблудились во времени. Приказывать вы могли капитану второго ранга Шереметьевой. А беглую преступницу Шереметьеву вы можете только просить. Вы ещё не уяснили разницы? Ведёте себя, как последний хам по отношению к даме! Меня, между прочим, зовут Ольга Александровна, если вы не забыли, — Ольга специально вела разговор на дежурном канале зная, что их все слышат. Она представляла, как сейчас все навострили уши, слушая их перебранку. Не каждый день услышишь такое!
— Хорошо, Ольга Александровна! Я прошу вас выйти из машины! — побелев от бешенства выдавил из себя адмирал.
— Вот теперь сразу видно воспитанного человека! Но, извините, вынуждена отказать.
— Почему?
— Потому, что во-первых, у меня нет склонности к зоофилии. А во-вторых, не хочу снова попасть в лапы пана Ковальского. Он, кстати, у вас? Передавайте ему большой привет.