– Когда дойдем до него? – нетерпеливо перебил Птолемей.
– Незадолго до захода солнца, – был короткий ответ.
– Ну что ж, тогда быстрее в дорогу, – поторопил всех Птолемей, предвкушая радость встречи с водой.
В жаркий полдень перед отрядом Птолемея открылось большое становище бедуинов. Множество шатров, сложенных из жердей, обтянутых пологами из коричневой верблюжьей шерсти, покрытых сверху листьями пальм, были расположены замкнутым кругом. Внутри круга копошились полуобнаженные дети и женщины в длинных широких рубахах в белую и синюю клетку с желтой или красной полосой по бокам. Головы женщин обвивали повязки, – черные у замужних и красные у девушек. Завидев незваных гостей, и женщины, и дети мгновенно попрятались в свои шатры.
Филокл обратил внимание Птолемея на самый большой шатер, стоящий особняком.
– Это шатер шейха, главы рода, – пояснил проводник. – Видите, он стоит на западной стороне круга.
– Почему на западной? – поинтересовался Птолемей.
– Гостей или врагов бедуины всегда ждут именно оттуда, с запада.
– А мы явились на этот раз с востока, – невольно рассмеялся Филокл.
Перед входом в шатер шейха стояло копье, к которому была привязана лошадь. Совсем рядом паслось большое стадо дромадеров.
Откинулся полог из козьих шкур и на пороге показался шейх. Протянув руку Птолемею, в котором он сразу признал высокого гостя, шейх медленно, внятно, с достоинством произнес:
– Дорогие гости, войдите в мой дом с добрыми помыслами. И когда вы дважды переступите этот порог, да исполнятся все ваши желания.
Македонцы вошли в шатер. Птолемей с интересом огляделся вокруг: судя по всему походное жилище хозяина было разделено на три помещения, – в одном располагались мужчины, в другом – женщины, а третье предназначалось для мелкого домашнего скота. Но что самое поразительное, запах дорогих благовоний окутывал шатер и исходил от самого шейха.
Шейх был одет в просторную рубашку с белыми полосами из мягкой шерстяной материи, с закрытой грудью и широкими рукавами. На голове был накинут большой кусок ткани, сложенный треугольником и поддерживаемый обернутым вокруг головы крепким шнурком. Ухоженная борода украшала мужественное лицо жителя пустыни. По спине были распущены длинные ниже пояса косы.
«Вероятно, он ни разу в жизни не стриг волос,» – подумал Птолемей.
Гости расположились на плоских шерстяных подушках напротив хозяина. Расстеленная на земле циновка служила обеденным столом. Женщины подали на плоских керамических блюдах финики и лепешки из пресного теста. Принесли в стеклянных кубках верблюжье молоко. Осушив до дна кубок, Птолемей почувствовал, что тело его вновь обрело бодрость. Из-под опущенных век шейх внимательно рассматривал гостей. На вид ему было сорок с лишним лет. Он был мощного сложения, замкнутый в себе. Обветренное, загорелое, почти коричневое лицо обладало магической силой. Взгляд шейха подчинял и завораживал. Говорил он редко, обдумывая каждое слово. Он слышал про смерть великого завоевателя, которую объяснил по-своему: