А второй интеллектуальный преподаватель давал некие жизненные установки. Не относительно карьеры. Некие правила поведения. Они были друзьями, но перпендикулярно. Они не ожидали от меня по спорту ничего. Совершенно понятно было, что это для меня промежуточное увлечение. Вот эти два мужчины-физкультурника.
«Задавая вертикаль, я бы не сказал, что отличался большими морально-этическими ценностями и относительно труда, и относительно приватизации труда других, скажем так, – это Сергей о первом из физкультурников. – Второй был уникальный человек – нельзя чужого. Тем не менее, для меня они вот такие».
Глосса о раздвоении личности
Дихотомичная была вещь. Морально и не морально. С другой стороны, это как бы типы предпринимателей. Любыми путями наверх. Обогащение в материальном плане. Первый жил гораздо лучше того. И учил, как надо. Тот ему уступал. Один, к сожалению, умер. От чего, понятно: расслаблялся он традиционными русскими способами. В последние годы они совсем разошлись из-за ценностей. Особенно когда пошли 90-е годы. Начал прихватывать собственность. Тут они совсем закончились, эти отношения. Вот такие два типа.
Как будто поясняя свое отношение к выбору пути, Сергей, немного покашляв в кулак, вспоминает: «Почти мой сверстник, его сын, под давлением отца пошел по этому пути и очень хорошо продвинулся. До дефолта развил хороший местный локальный бизнес, отнимая у всех и вся. Он и сейчас местный предприниматель, у него сеть ремонтных мастерских, магазины. Хотя парень всегда мечтал стать картингистом. Жизнь поправила, и после этого стал менее интересен, честно говоря».
ПЕРИОД ВЕКТОРНОСТИ И РАЗНОНАПРАВЛЕННОСТИ
Тела юношей закаляются трудом.
Марк Туллий Цицерон
«Я бы сказал, это был период векторности и разнонаправленности. И везде как бы получалось, – уточняет он. – В оркестре играл: в баяне меня подвинули, там были классные специалисты, и меня посадили на ударные инструменты как самого молодого. Это был период совмещения всего и вся. И как-то складывалось. Не знаю, что управляло, кем. Я никогда не относил себя к сверхспособным, четко рефлексировал и понимал: главное – труд и везение, и вокруг учителя. Черпай, бери. Кто-то дает возможность брать. Прекрасно понимая, что все создать не могу, но я могу понять, а в сумме получится лучше, чем по отдельности. Как в десятиборье».
Учителя в школе Сергея были особенные. «Наши преподаватели сидели в оккупации. Переводили немцам в комендатуре, – поясняет он. – Представляешь, какие это профессионалы… У них произношение! Как сейчас помню, две сестры, призванные по принуждению, с конвоем работали переводчиками».