. Давид Ян изобретает бизнесы по схожему сценарию, полностью отдаваясь каждому новому делу.
Глосса о работе младшего брата
…Мне кажется, что для него это не работа: я ни разу не видел, чтобы он работал – в том смысле, чтобы он выполнял возложенную на него работу. Каждый раз он живет со своими проектами, это не работа, а смысл существования. И смысл не в том, чтобы заработать деньги, а чтобы осуществился проект, ну а деньги… это не цель – это, скорее, доказательство жизнеспособности проекта.
Так же и понимание бизнеса. Думаю, для него это некая область человеческой деятельности, некий любопытный механизм, не менее увлекательный, чем другое социальное или физическое явление. Давид серьезно занялся бизнесом и сейчас превратился в одного из самых успешных бизнесменов. И тем не менее у меня все равно остается ощущение, что для него бизнес – это не работа, как это ни парадоксально звучит, это увлечение. Ему интересно, как этот механизм работает, как сделать так, чтобы он работал идеально.
Один механизм пока не распознан Давидом. Речь идет, как ни забавно, о летающей тарелке. Однажды он возвращался с работы и увидел летающую тарелку – и даже сделал ее снимки. «Я шел в пять утра по Мясницкой и увидел, что все машины стоят и люди смотрят куда-то вверх, – сказал он, забыв пояснить, что остальные люди вряд ли возвращались с работы. – Мне стало любопытно, я остановился. Тоже долго смотрел вверх – ну нет ничего! – и уже собрался было ехать, как вдруг между облаков увидел… Это был довольно большой блестящий, овальный предмет, совершенно фантастический, красивейший. Не дирижабль, не самолет, не вертолет, а вот так, как есть: неопознанный летающий объект. И это было – АХ! Смотрю я на него и думаю: “Нет, ну я не могу в это поверить”. Но люди вокруг смотрели и видели ЭТО. Я поехал домой, взял камеру (у Красных Ворот эту штуку тоже было видно) и стал фотографировать с максимальным разрешением. Теоретически это мог быть рукотворный предмет метров тридцать-сорок в диаметре. Он висел неподвижно в течение часа и довольно высоко: я проехал километров пять по Бульварному кольцу, а он по-прежнему оставался в зените. Думаю, до него было десять или пятнадцать километров. Я не знаю, что это было. Слышал какие-то сообщения, но поскольку уезжал из города, не отследил толком. Друзьям разослал фотографии, никто не поверил: не смешно, говорят». В философских глоссах так же мало смешного, но они, я надеюсь, заставят задуматься о смысле жизни компаний и их основателей.
ТРИ ФИЛОСОФСКИХ ГЛОССЫ
Глосса о трансформации идей