* * *
Крисса сморгнула выступившие на ресницах слезы и улыбнулась:
– Если бы я знала тогда, как я ошибалась!.. Ты не представляешь, как я жалею, что была такой наивной дурочкой и никого не желала слушать! Если бы Сюзанне удалось уговорить меня повременить с доверием и прочими сантиментами в адрес Квинта, все могло бы сложиться по-другому. Но я была твердо уверена, что знаю, что делаю.
– Не плачь, солнышко, – тихо, очень нежно сказал Айрин, крепко обнимая ее за талию. – Ведь все это уже позади! Научись относиться к событиям того времени как к прошлому. Так или иначе, а его не изменишь, надо с этим смириться. Холодает, – заметил он, задумчиво глядя на ползущую по небу тяжелую тучу. – Пойдем домой.
Какое-то время они шли молча, сосредоточенно глядя себе под ноги, перепрыгивая с одного валуна на другой. Когда почва немного выровнялась, Крисса решительно тряхнула головой и твердо сказала:
– Да, ты прав. Это всего лишь прошлое, у меня нет причин бояться его или грустить. Я расскажу, что случилось дальше. На самом деле, все это лишь предыстория.
Айринкельн ободряюще улыбнулся ей, крепче сжал ее ладонь в своей руке. Кристина снова заговорила. Она твердо решила рассказать своему жениху абсолютно все.
* * *
За окном второй день шел нудный дождик, и Кристина маялась от скуки. Им с Квинтом не повезло застрять в на редкость тихом и глухом местечке, где вообще ничего не происходило. Народ был какой-то угрюмый, как будто никто не желал расставаться со своими заботами и проблемами даже на вечерних посиделках в трактире. И выступления менестрелей здесь встречали довольно прохладно, хотя и платили вполне достаточно, не хуже, чем в прочих городах и деревушках. Молодые люди жили в Баэри уже почти неделю. При переходе через лесной ручей, встретившийся по дороге, Квинт случайно поскользнулся на мокрых камнях и подвернул ногу. По словам врача, переход до деревни еще усугубил положение, так что проходить эта неприятная травма будет долго. Во всяком случае, еще пару недель придется отказаться от длительных переходов и танцев… Юноша не возражал. По его словам, каждое движение отдавалось в пострадавшей лодыжке тупой, ноющей болью, а потому целыми днями лежал на кровати в их комнате или сидел внизу, в общем зале, потягивая пиво. Было очень скучно… Такое отсутствие событий тяготило Криссу; она привыкла к смене мест, к обилию веселых, бесшабашных собеседников из местных жителей или встречных менестрелей, и потому молчаливый Баэри нагонял на нее тоску. Некстати вспомнились веселые ваганты Мыша, Сюзанна с ее резкими и категоричными суждениями, их бегство из Эйсби… Вдохновения не было, играть скучному люду каждый вечер скоро надоело, да и погода не располагала к веселью. Небо постоянно хмурилось, из приоткрытого окна тянуло сыростью, с деревьев облетала желтая листва…