21.
Как-то Фрэнк и Джон прогуливались по тюремному двору. Было холодно, зябко. Низкие тучи закрывали небо.
— Даже от солнца и то загородку поставили, — сказал, кивая на тучи, Фрэнк.
— Но все равно, мы лее знаем, что небо есть, так же, как за этими стенами — свобода, — сказал Джон.
— Знать-то знаем, да толку что, все равно мы же здесь, а не там.
— Можно арестовать твое тело, но нельзя арестовать твой дух.
— Кто это сказал? — спросил Фрэнк.
— Так, гуру один.
— Хорошо сказано.
— Да. Когда мне плохо, я вспоминаю эти слова.
— А я, — сказал Фрэнк, — когда со мной что-то не в порядке, вспоминаю отца. Он у меня тоже был мудрый человек.
— А тебе снятся сны? — спросил Джон.
— Ну, как и всем, — ответил Фрэнк. — Только я их плохо помню. Обычно быстро забываются. Да и какая в них польза.
— Ну, это ты зря, — сказал Джон.
— А что?
— Сны могут подсказать, как тебе действовать. Пока ты спишь, твой ум продолжает работать и в сновидении может дать тебе ответ на вопросы, над которыми ты ломаешь голову днем.
— Этому тоже тебя твой гуру научил? — пошутил Фрэнк.
— Зря смеешься, — сказал Джон. — У меня сны часто даже сбываются. Перед тем, как я сюда попал, мне приснился ад.
Фрэнк сделал шаг в сторону и удивленно посмотрел на Джона.
— Что, не веришь? — спросил Джон.
— Самое интересное, что и мне тоже приснился ад, перед тем, как меня перевели сюда из «Рэдстоуна».
— Да ну?
— Вот тебе крест, — перекрестился Леоне. — Я весь день ждал чего-то ужасного, с самого утра. Но утром меня отпустили в увольнение. Весь день я провел со своей девушкой и в конце концов забыл о приснившемся мне накануне кошмаре. А ночью меня схватили и привезли сюда,
— А почему?
— Сказали, обычный перевод, но у меня старые счеты с Драмгулой. Так что я уверен, что это его козни.
И Фрэнк рассказал Джону об «Олби» и о своем побеге.
Незаметно они вышли на стадион. Снег везде уже почти растаял. Моросил мелкий дождь. Зэки из соседнего блока играли в регби. Фрэнк различил синюю куртку Грейвса. Тот играл левого «столба» в линии нападения, в которую обычно выставляют самых сильных и рослых игроков. Разыгрывали «мол», Грейвс и еще один верзила вдвоем атаковали игрока противоположной команды, бегущего с мячом. Фрэнк ясно видел, что Грейвс делает захват не по правилам, сбивая игрока с мячом. Толпа болельщиков на беговой дорожке заревела.
— Вот сволочь, — сказал Фрэнк.
— Кто? — не понял Джон.
— Да Грейвс, кто.
Бойцовский дух заговорил в Леоне. Ведь он был заядлый регбист. Тело словно бы само напряглось при виде мяча. Джон, очевидно, заметил, как «загорелся» Леоне и спросил: