М-м… – застонал Агамемнон. Один красивый идиот мог наделать таких дел, которые не исправить сотне умников! Если бы знал, прибил бы этого разряженного красавца прямо на берегу! У Агамемнона даже зубы заболели от злости!
Клитемнестра с изумлением наблюдала, как мечется, точно раненый зверь, ее супруг. Неужели его так потрясло сообщение о побеге Елены? Царица Микен чувствовала, как внутри растет уже не просто злость на красивую сестру, а настоящая ненависть к ней! Клитемнестра тоже металась, только по гинекею, и тоже сжимала руки от злости и проклинала, только не похитившего сестру Париса, а саму Елену.
Но она ошибалась, муж бесился не из ревности к Парису.
Просто все получилось не так, как хитро рассчитал Агамемнон. Вечно эти бабы все испортят! Он надеялся, что Парис наставит рога Менелаю, за что мальчишку можно будет попросту лишить жизни. Приам обидится за своего отпрыска и отправит к берегам Арголиды корабли. Но у своих берегов флота Троады Агамемнон не боялся, среди множества островов вокруг Пелопоннеса нужно двигаться очень осторожно, а в том, что в этом случае на его защиту встанут все ахейцы, царь Микен не сомневался.
Одновременно множество пиратов были готовы напасть на берега Мизии и Лидии, разорив юг Троады. Без флота Троада останется открытой и со стороны Гелеспонта, а войско Агамемнона ждет приказа напасть на Фракию, именно это он и уезжал проверять в Фессалию. Терзаемая сразу со всех сторон Троя будет куда более легкой добычей, чем обычно. Можно обойтись и без Геракла.
Агамемнон гордился своей придумкой – выманить флот Троады к берегам Арголиды и одновременно напасть на нее с юга от Мизии и с севера от Фракии.
Парису требовалось только наставить Менелаю рога, дав повод для своего убийства. А этот идиот оказался настолько шустрым, что украл Елену! Ну почему на свете столько дураков?! – почти застонал Агамемнон. Вдруг его взяло зло на брата, куда тот смотрел?! Украсть бабу из-под носа! Хоронил Катрея, видите ли! К чему ему Катрей?!
Два дня к Агамемнону невозможно было подойти, он рвал и метал. Клитемнестра, решив, что муж бесится из-за похищения Елены, сильно обиделась, но уж чувства жены Агамемнона не волновали вообще! Развалилась такая прекрасная придумка, которую он лелеял еще там, в Трое, прикидывая, как станет хозяйничать на земле Троады. От досады царь скрипел зубами и сжимал кулаки. Кто из богов мог так помешать? Вдруг его осенило – только Афродита! Конечно, кто же еще мог внушить красотке столь горячую страсть, чтобы она вдруг отправилась невесть куда с этим молокососом?