Убежище идола (Графт-Хансон) - страница 51
— Они свернули с тропы, говоришь ты, — медленно повторил Нана Оту. — Это плохо…
— Плохо, плохо, — испуганно подтвердил глашатай. — Никто не смеет ходить по заповедному лесу, никому не позволено ступать по священной земле. Если то, что сказали эти люди, правда, тогда все может случиться… Люди исчезали в священном лесу навсегда, пропадали навеки, никто о них больше не слышал…
Нана Оту закрыл лицо руками. Все молчали. Каждый представлял себе те бесчисленные опасности, какие подстерегали ребят. Потом Нана Оту поблагодарил юношу и его брата и отпустил их, сказав, что завтра они получат вознаграждение.
— Ну, что будем делать? — обратился он затем к старейшинам. — Если они в самом деле отправились в убежище идола, надо идти их спасать.
— Но не можем же мы нарушить запрет? — возразил один из старейшин. — Мы не смеем ступить на землю священного леса: проклятье самого Нананомпоу падет на наши головы…
— Разве не слышал ты, Нана Оту, про судьбы тех, кто преступал запрет? — поддержал старейшину другой старец.
— Слышал, — задумчиво подтвердил вождь Абуры. — Но если, говорите вы, никто не возвращался из леса, значит, мы потеряли детей навсегда, так?
Старейшины молча опустили головы.
— Но ведь это не мои дети, — продолжал Нана Оту. Голос его звучал сурово. — Они — наши гости, их прислал ко мне мой друг, верховный вождь Асантехéнсе. А вдруг он подумает, что мы принесли их в жертву нашему идолу? Кто может предвидеть, на что он тогда решится?
— Ты прав, Нана Оту, — сказал Опанун Фунн. — Надо идти в лес во что бы то ни стало.
— Но это запрещено, вы же знаете! — подал голос глашатай.
— Придется просить разрешения у Наны Аду, — решил Нана Оту и сам отправился к вождю Манкесима.
Нана Аду уже все знал. Он не ложился спать в ожидании вождя Абуры, и его старейшины не шли спать тоже. Он встретил Нану Оту с почтением и сочувствием, он готов был помочь ему, но старейшины твердили одно: «Никто не смеет ступить на священную землю — это запрет самого Нананома, и не смертным его отменять». Старейшины говорили о традициях и законах, о смертельном риске, об опасностях, поджидающих незваных гостей в священном лесу…
Совет продолжался долго. Нана Оту стоял на своем. Он спорил со старейшинами, уверял их в том, что все понимает, что никогда не посмел бы преступить законы, но Асантехенсе — его друг. Не может же он, вождь Абуры, предать дружбу? И сами ребята… Разве они не его гости? Разве не повелевает старинный долг гостеприимства спасти их?
Они спорили и спорили, и наконец Нана Аду сдался.
— Хорошо, — сказал он. — Я пошлю в лес самых лучших, самых мужественных моих воинов. Пусть они идут вместе с вами, но пусть духи знают, что я противился этому, и сам я не ступлю на запретную землю.