— Здравствуй, дорогая! — обрадовался я очередной ямке, когда запнулся об нее и впечатался мордой в землю.
— Как поживаешь? — осведомился я у нового сучка, о который споткнулся и полетел кувырком с небольшого холмика.
— Какие планы на вечер? — вежливо поинтересовался я у кустов крапивы, в которые забрел по инерции. Не знаю почему, но каждая такая встреча невероятно меня забавляла. Я шел и смеялся в голос там, где мог. Меня просто разрывало от смеха. Не знаю, что забавного я находил в этой ситуации.
Я очнулся от своей истерии, сидя на скамейке, и смеясь взахлеб. Хохот оборвался быстро, в теле вновь проснулась боль. Я захлебнулся смехом и оглядел окрестности мутным взглядом.
Это был дачный поселок. Безусловно, обитаемый, судя по ухоженным грядкам. Это было хорошо с одной стороны и очень плохо с другой. Хорошо тем, что я смог бы найти здесь еду и одежду на смену, а может и какие-нибудь медикаменты, если повезет. Плохо тем, что легко можно было нарваться на сторожа или дачников, которые, увидев меня, точно вызвали бы милицию или охрану поселка, что в принципе было одинаково плохо. Умом я понимал, что мне надо дождаться полной темноты и поискать пустой домик, но сил уже ни на что не хватало. Я, как брошенный пес, огляделся по сторонам и, с трудом передвигая ноги, пошел к наименее ухоженному дому из близлежащих. Там не горел свет. Грядки были сухими и требовали полива. Я дернул калитку. Она была замотана проволокой, скрученной замысловатым узлом. Я перелез через нее, умудрившись не упасть.
Собаки на даче явно не было, хотя в глубине огорода стояла старая конура с ржавой цепью и сплющенной алюминиевой миской. На двери висел новенький замок. Я дернул за него, но засов не поддался. Я дернул сильнее. По рукам потекла кровь. Я мотнул головой. Мир вздыбился и навалился на меня. Я медленно сполз по стенке.
Прошло довольно много времени, пока я смог подняться. На улице было совсем темно. Я не держался на ногах. На некоторых дачах горели фонари и слышались голоса. Я сполз с крыльца и на четвереньках направился к темному сооружению в глубине участка.
Сооружением казалась баня, и она была даже не заперта. Я долго шарился в темноте, а потом нащупал огарок свечи и спички. В баке еще что-то булькало. Я набрал тазик холодной воды, снял с себя одежду и с гримасой боли, начал смывать с себя грязь. Полотенца не было, но в предбаннике валялась старая плащ-палатка, залатанная в нескольких местах. Я расстелил ее на полке, сунул под голову что-то мохнатое и, укутавшись широкими полами, с наслаждением заснул.