перца! На голых травках и черемше "жарево" поспело. Ну, Тома, ну,
талант! Добавка есть? Совсем хорошо.
Одно плохо. Прием пищи, уже неделю как, протекает в странном, непривычном ранее молчании. И ещё - не остается объедков.
Вообще... Даже оставшуюся масложировую смесь Тома засыпает сухарной мелочью, присаливает и раскладывает по опустевшим пергаментным фунтикам. Чисто! Разве - тряпочкой протереть. Или нет, на обнажившееся дно сковороды устанавливаются чайники.
Плита, значит плита... Да-с.
В отработавшие своё жестянки горелок отправляются новые куски горючей массы. Пламя "сухого спирта", призрачным облаком, окутывает опустевшую чугунную чашу. Не заметил, как стемнело. Звезды на небе показались. Немного пока, самые яркие...
Заварка местная - запасенные с осени листья дикой смородины. Запах похож, чайный. Вкус же - совершенно другой. Приятный... но, чужой. Каждый, подходя к "плите", наливает себе сам. Кто в кружку, кто в чашку... Варнаков стиснул в огромных корявых лапах берестяной туесок - прощальный подарок от тунгусов. Больше им ему подарить было нечего. То есть - вообще нечего.
Фигура сгорбленного над синеватым химическим огнем
импровизированного очага огромного детины, с крошечной посудинкой, наполнена эпической тоской так, что кажется иллюстрацией из детской книжки. Вроде "Борьбы за огонь", Рони Старшего. Грозная
и... потерянная... Третью порцию практически кипящей заварки выхлебал, без сладкого. Точнее, без леденцов карамельной патоки, идущей у нас вместо сахара. Сахара-то не осталось. Тоже -гуманитарная помощь...
Вероятно, когда-то после, мы будем вспоминать этот первый поход, как интересное приключение. А сегодня... под свежим впечатлением, стоит отвлечься от повседневных забот - снова и снова встает перед глазами одно и то же - разграбленная стоянка тунгусов. Кровь, трупы... дрожащие от слабости, тонкие как прутики руки умирающих от голода людей. И ещё глаза... ввалившиеся в черепа, огромные глаза голодных детей. Отчаявшиеся и равнодушные... В нашем, зажравшемся и пресыщенном XXI веке такие глаза увидеть негде. Голливуд про них фильмы не снимает, а в трущобы третьего мира соваться - туристов нет.
Слишком волнующее зрелище, раздражает. Теребит надежно похороненные остатки совести. Будит холодную ярость.
"Идучи, от устья Верхней Ангары реки, по Байкалу озеру на правой стороне, а от Байкала озера до той слюды, в гору через два, озерку версты с две". Так описывал в конце текущего (ну не могу привыкнуть), XVII столетия, землепроходец Андрей Марков, дорогу к богатейшему и прославленному месторождению слюды, в пади Улунтуй, в нижнем течении реки Слюдянки.