Сэр Клиффорд умел вести беседу. Кажется, гостья ему понравилась — недаром же он все время улыбается ей и заботливо угощает сэндвичами и маленькими кружочками домашнего печенья. Сам пьет пустой чай. Он очень оживился, когда Клэр попросила его рассказать о Рагби.
— Вы интересуетесь стариной?
— Да. И с точки зрения истории, и потому, что старина — это всегда красиво.
— А чем вы еще интересуетесь? — расспрашивал сэр Клиффорд.
— Люблю картины, хорошие книги, музыку. Обожаю старинную мебель, старинное серебро. Вот такое, например, как этот чайник.
Она с нежностью погладила изящный серебряный сосуд.
Он задумчиво следил за движением этой тонкой изящной руки. Как красива эта девушка. Он ею просто восхищен. Разумеется, всего лишь как эстет. И фигура у нее изумительная — высока! стройна, даже хрупка. Глаз невозможно отвести от этой копны золотисто-рыжих волос, которые она собрала на затылке в старомодный — классический — пучок. И вкус есть у этой особы. Очень даже хороший. Льняное платье простого покроя с белым воротником сидит безукоризненно, пиджак-болеро из темно-синей саржи выгодно оттеняет белизну мраморной кожи. Сэр Клиффорд любил созерцать со вкусом одетых женщин.
Ни с того ни с сего он вдруг вспомнил свою бывшую жену Конни. Да, она тоже всегда носила простые, но изящные платья. И ноги у Конни были изумительной формы. Он смотрел на эту девушку и думал о той, которая когда-то была его женой. С чего бы это вдруг? Тем более, Конни всегда была полней и не отличалась грациозностью Клэр.
Последнее время сэр Клиффорд не так уж и часто думал о Конни. Горечь от потери вкупе с унижением, которое он испытал, узнав, что Конни променяла его, сэра Клиффорда, на обыкновенного мужлана, едва ли благотворно сказались на состоянии его духа. Он долго не соглашался дать ей свободу, а уже согласившись на развод, вдруг почувствовал себя униженным и оплеванным. Годы зарубцевали рану, душевные муки каким-то непостижимым образом укрепили его физическое здоровье. Пережитая драма сделала сэра Клиффорда совершенно другим человеком. Он, словно восставший из пепла Феникс, вдруг почувствовал себя сильным и великодушным. К тому же отныне мог смотреть на себя со стороны и, если нужно, даже посмеяться над собственной персоной. Весь пыл своей души он тратил на поддержание порядка в родовом поместье, в чем ему очень помогала миссис Болтон. Год назад она умерла, и сэр Клиффорд снова почувствовал себя одиноким. Он подыскал секретаря, Дэвида Бэрроуза, — молодой человек приехал в Рагби прямо из Оксфордского университета. Он помогал сэру Клиффорду в научной работе, да и имением было легче управлять вдвоем. Дэвид оказался смышленым и жизнерадостным молодым человеком, и Клиффорд Чаттерли уже серьезно подумывал о том, чтобы усыновить Бэрроуза и оставить ему Рагби. Но судьба-злодейка нанесла свой третий удар — Дэвид Бэрроуз, пилот ВВС Ее Величества, был убит в сражении за родину. На этот раз Клиффорд понял, что его душа очерствела от страданий и превратилась в камень. Он скорбел о Дэвиде, но скорбел умом, а не сердцем. Вскоре он отдал часть Рагби в распоряжение Красного Креста, и в поместье организовали госпиталь для выздоравливающих офицеров. Сэр Клиффорд переселился в противоположное крыло дома и имел в своем распоряжении библиотеку, две спальни и специально оборудованную для него наверху ванную комнату.