поезд. Пепик из каменоломни принесет «материал». Коммунисты тайком сходились в горной лесной чаще, как сходились столетия назад «чешские братья». Но в продолговатом пакете, который принес Пепик, явно лежала не Библия.
И вот настала ночь, когда должен был пройти их поезд.
Так или иначе (кто из миролюбивых чехов любит разрушать? Никто) — но зайдет солнце, и побледнеет небо, и на нем резко выступят очертания улецких гор; еще немного — и все утонет во мраке и неизбежно настанет эта ночь. И ты пойдешь, потому что ты обещал, потому что это твои товарищи, потому что ты знаешь, что это нужно, и не изменишь своему долгу. Это надо сделать, ведь другие шли и на большее, они жертвовали всем, ты же хорошо знаешь, что одна женщина пожертвовала даже жизнью. Но сейчас речь идет не о смерти, все кончится хорошо, завтра в это время мы облегченно вздохнем, сознавая, что все уже позади. А сейчас надо думать не о последствиях, а лишь о самом задании, чтобы точно выполнить его. Буреша, когда он брался за подобное дело, всегда охватывала легкая лихорадка нетерпения; в такие минуты человек оживленно и охотно болтает о пустяках с непосвященными, прежде чем улизнуть от них.
После дневной смены Буреш, как обычно, отправился погулять в лес; все уже знали, что он чахоточный и ему надо дышать свежим воздухом. Гаек пошел через Заторжанку, чтобы их не видели вместе. Около пещеры они встретились с Пепиком из каменоломни. План действий был ясен. Заряд с детонатором, шнур и батарейка с запалом были уже готовы. Все трое хорошо знали поворот — самое подходящее место на линии: здесь рельсы проходят над обрывом. Буреш заранее внимательно осмотрел этот поворот. Впрочем, обходчик доведет их, этой ночью он свободен.
Буреш, Гаек и Пепик, нервничая, сидели внизу, в лесу, и, борясь с желанием закурить, ждали, пока пройдет последний местный пассажирский поезд — «для гуляк», как его называют. Едва он исчез за поворотом, как Буреш и Пепик вслед за обходчиком перешли по камням мелкую Улечку и стали взбираться на насыпь.
Около часу ночи пройдет их поезд: два вагона с немецкой охраной сразу же за локомотивом и два в хвосте поезда с замаскированными пулеметами, в остальных вагонах — боеприпасы. За час надо управиться. Гаек сторожит внизу: если появится опасность со стороны леса, он закричит диким голубем.
Высокие лопухи на берегу Улечки были холодны, как лягушка; пихты и рябины, за которые хватались Буреш с Пепиком, смыкались и, казалось, не хотели пропустить человека. Ведь ночью и деревья спят. Чем выше над пропастью взбирались по скалам Буреш и его товарищ, тем становилось теплее. Ползли они очень осторожно, и все же Бурешу казалось, что каждый шелест куста, каждый шорох покатившегося камня, словно через усилитель, разносится в прозрачном горном воздухе. Это потому, что темно: когда глаза не видят, слух и осязание обостряются, как у слепца.