Пикантный вопрос по превращению учредителей Бастиона в хозяев Бескида был так же удачно решен. Каждый из учредителей прислал доверенное лицо (не родственников!!! — просил Богдан), превратили частное предприятие в Общество с ограниченной ответственностью — и всех делов!
Промлестехника с суммой основного долга 498 000 гривен выглядела бледно.
Прочие мелкие кредиторы, включая Буденко, накашляли ещё на 92 тысячи. Из них дружественными были два чпэшника с общей суммой 29 400.
Фискальных органов в числе кредиторов не было.
Богдан удивлялся — чудное это дело — бухгалтерия: раз — одна картина, немного поработали — совершенно другая, причем обе абсолютно никакого отношения к объективной реальности не имеют. Производство продукции живёт своей жизнью, а производство документов — своей. Всю ненужную «первичку» уничтожили, положили новую, подогнали под засвеченные в отчётах цифры и — всё окей!!!
Депрессия навалилась нежданно… Просто не сложился день с самого утра, вернее с ночи — несколько раз просыпался от кошмаров, ворочался. Всю ночь с удивительной методичностью повторялся сон с одним и тем же сюжетом: он один бредёт по пустыне, он заблудился — не знает куда идти, это состояние длится бесконечно долго и вот он, наконец, взбирается на пригорок и видит башню — это его Бастион, радостный, он подбегает к воротам, но они закрыты, он стучит, но никто не открывает, тут из какой-то боковой двери выноситься стая мерзких облезлых псов и кидается, и рвет. Он стряхивает с себя несколько собак и бежит, спасается обратно в пустыню.
Пытался читать книгу, уходил в зал — пробовал смотреть телевизор. В полседьмого заставил себя выйти из дома, спал на ходу, сонно и осторожно ехал, в кабинете отсутствующим взглядом смотрел на экран монитора, и, наконец, к обеду уже знал: бороться с этим невозможно — работать сегодня не получится.
Кое-как домучив до пяти часов, Батула сидел в своей комнате отдыха и смотрел в окно… Мысли текли как расплавленный пластилин, текли, размазываясь и теряя первоначальные очертания. Жутко болела голова. Планы на вечер были простыми до невозможности — рулить домой, поужинать, подремать, отогнать машину в гараж и опять таки дошкандыбать до дверей своей квартиры. Общаться ни с кем не хотелось — любые встречи были просто противопоказаны в нынешнем состоянии. И тут этот звонок — звонили бы на мобильный, Богдан не стал бы брать, а так он был уверен, что звонит тетя Маша — уборщица, она минут десять назад уже заглядывала в кабинет, а теперь вот наверняка звонила с вахты…