— Я тоже… — буркнул Чебурашка и загремел ключами. — У меня тоже долг… Хозяйство большое… за всем углядеть надо…
Домовой повторил путь Никиты Авдеевича по ступенькам и зачем-то пополз под крыльцо.
— Долг, — пробормотала Центральная, — у всех какой-то долг… а мы чем хуже? А ну-ка напрягитесь, — обратилась она к Правой и Левой.
— Наш долг быть с папой, — уверенно заявила Правая.
— И охранять его от Кощея, — добавила Левая.
— Так мы ж на него работаем, — ахнула Центральная.
— На кого?
— На Кощея, — растерянно прошептала Центральная, — и наш долг съесть папу…
Из-под крыльца высунулась ушастая физиономия Чебурашки.
— Сдается мне, морда твоя… — домовой попытался упереть коротенькие ручки в бока, — …помятая.
— Это почему помятая? — обиделась Центральная.
— А потому что мы тебе ее сейчас помнем, — пояснила Левая.
— С двух сторон, — уточнила Правая.
Никита Авдеевич имел феноменальное чутье на любой намек назревающей смуты и драки и, как правило, никогда в стороне не оставался. Недолго думая, он вонзил свой клюв в лапу Горыныча, вокруг которой ходил дозором. Илья, почувствовав, что запахло жареным, закинул Чебурашку на крыльцо, схватил в охапку петуха и поволок его от греха подальше.
— Поостынь тут немного, — пробормотал он, прислоняя вояку к срубу колодца. Петух клюнул и его. На это ушли последние силы. Клюв застрял в трещине разбухшего от влаги бревна. Никита Авдеевич отключился, повиснув грязным, пыльным комком перьев на срубе. Илья этого уже не видел, ибо спешил на шум драки, разгоравшейся у крыльца. Правая и Левая дружно мутузили Центральную. На перилах стоял Чебурашка с поднятым над головой черпаком.
— Ты Центральная? — интересовался он у каждой из мелькавших перед ним драконьих морд. Морды не отвечали. Им было не до того. — Ты Центральная? - чуть не плача, вопрошал домовой и, наконец отчаявшись добиться ответа, принялся лупцевать по всем подряд. Ковшик начал быстро выворачиваться наизнанку.
Разборка длилась недолго. К моменту возвращения Ильи длинные шеи дракона переплелись в немыслимый клубок, из которого торчали оскаленные драконьи морды с выпученными глазами. Которая из них была Правая, которая Левая, а какая Центральная, разобрать было абсолютно невозможно. Вошедший в раж Чебурашка спрыгнул с крыльца на клубок и упоенно стучал по головам ковшиком, переползая по очереди от одной к другой. Головы молча терпели издевательства домового и только обалдело моргали при каждом ударе. Илья сдернул с клубка зверствующего Чебурашку и отнял у него черпак.
— Пусти, — запыхтел, пытаясь вырваться, домовой, — они мне скажут, которая из них Центральная.