«Назавтра он сказал мне: «Знаете, миссис Лэйден, вам стоит мизинцем пошевелить, и я удвою вам жалованье». Я была немножко обижена этим и сказала: «Когда я захочу прибавки, я попрошу об этом». Однако, когда я стала на следующий месяц получать жалованье, я увидела, что он и на самом деле мне его удвоил. И потом он снова прибавлял мне жалованье. А еще он как-то предложил купить для меня телевизор, но только он мне был не нужен.
Это было очень щедро, и на него это было похоже. Но при этом он вечно мне говорил, что он вовсе не богатый человек, как считают люди, и что ему приходится «ужиматься». А я, бывало, думала что это просто ирландская ворчливость. Но он вечно жаловался, что правительство вычитает так много подоходного налогу из его заработков, и меня даже часто брало сомнение, правда ли он социалист в душе. Он казался мне таким же тори, как и большинство богатых людей. И он, должно быть, все-таки был богатый, раз ему приходилось платить такой большой налог. Когда я у него жила, тогда лет пять или семь было лейбористское правительство, и все думали, что он сочувствует планам правительства. Но он, наверное, считал, что большинство этих налогов идет на войну, а он всегда всем сердцем был против войны.
Одна газета предложила мне очень много денег за серию статей о мистере Шоу. «Это большие деньги», — сказал мне тот человек. «Не нужны мне ваши деньги!»— закричала я на него, и он после этого очень быстро убрался. Помню еще, в другой раз один газетчик постучал в дверь и спросил, нельзя ли ему увидеть мистера Шоу. Я сказала ему, что нельзя. «Ну если уж на то пошло, я предпочел бы, чтоб меня выставил сам мистер Шоу». — «Нет, этого не будет, — сказала я. — Именно за это мистер Шоу и платит мне, чтоб я это делала» Так он и ушел, злой-злой. Ха-ха! (Она засмеялась с явным удовольствием.) И эти, с Флит-стрита, скоро узнали, каково со мной иметь дело! Они называли меня драконом Шоу, его сторожевой овчаркой и еще всякими другими именами, а я гордилась этим, очень гор-р-рдилась. Некоторые из них боялись мистера Шоу. И очень многие боялись меня.
Ох, уж эти газетчики! Они приставали к мистеру Шоу и не давали ему покоя. Некоторые из них были вежливые, но другие перевирали то, что он говорил, придумывали о нем всякие истории, и это все была ложь После смерти мистера Шоу одна газета вышла с большими заголовками, и там говорилось, что мистер Шоу был очень скупой человек. Это была злостная ложь. Мистер Шоу был очень щедрый человек, но он часто делал добрые дела тайком. Он часто отсылал большие суммы денег на всякие достойные дела, так что никто и не знал об этом, кроме меня и Мэгги; мы видели, как иногда перед тем, как отправить письма на почту, он вкладывал в них ассигнации.