Лицо Спенсера напряглось. Ему хотелось согласиться с Конни. Насколько он знал Кристину, она действительно внушала большую симпатию. И была очень красивая.
— Я знаю девушек, которые завидовали ей, ревновали к ней. Но мы многое ей прощали — ее красоту и то, что в нее влюбляются ребята, — потому что знали, какая она хорошая. — Конни сделала паузу. — Я знаю девушек, которые любили сплетничать о ней прямо за ее спиной, ну, вы знаете, какого рода это были разговоры, часто недобрые. Например, почему она не причесывает волосы или почему она не применяет хотя бы немного косметики.
— Зависть — это, конечно, плохо, но, наверное, еще не повод для убийства. Как вы считаете?
Конни широко раскрыла глаза:
— Вы думаете, ее кто-то убил? Я в это не верю. Нет. Не здесь, не в Дартмуте. Зачем? Я думаю, это был несчастный случай.
Спенсер внимательно следил за выражением ее лица и с явным недоверием в голосе спросил:
— Вы так думаете? А что вы об этом знаете?
— Ничего, — проговорила Конни заикаясь. — Только то, что вы мне рассказали.
— Но я рассказал вам очень мало.
Конни наклонилась, чтобы поправить чулок. Взгляда Спенсера она избегала. «Было сказано что-то такое, что заставило ее обеспокоиться, — подумал Спенсер. — Возможно, она что-то знает. Джим вообще старался на меня не смотреть. Альберт, так тот смотрит прямо в глаза, а вот Конни понадобилось вдруг поправлять чулок ни с того, ни с сего».
— Констанция, когда вы в последний раз видели Кристину?
Она выпрямилась и, уставившись в потолок, как будто пыталась там почерпнуть вдохновение, ответила довольно вяло:
— Я полагаю, это, должно быть, было во вторник вечером. Перед Благодарением. Мы все играли в карты.
— И как все прошло?
— Хорошо, — ответила Конни, избегая смотреть на Спенсера. Только Альберт смотрел на Спенсера, не отводя взгляда. Только Альберт не ерзал на стуле и не разглядывал свои руки. Только он один, кажется, расслабился и сконцентрировался на вопросах Спенсера, и только он превосходно владел своим голосом. «Может быть, он даже слишком расслабился, — подумал Спенсер. — Черт возьми, у меня, наверное, уже начинает понемногу съезжать крыша».
— Это и был именно последний раз?
— Да, — ответила она, опять не глядя на него.
На этот раз Спенсер попросил Конни поднять глаза.
— Да, — повторила она тихим голосом. — Это было в последний раз.
«Врет», — подумал Спенсер и не позволил ей увильнуть от вопроса, который задал строгим голосом:
— А во время игры возникали какие-нибудь проблемы?
Конни молчала. «Взвешивает варианты, — подумал Спенсер. — Она ведь знает, что я уже говорил с Альбертом».