Конни не поняла того, что сказал Спенсер, или предпочла не понять.
— Да и не была она мне никакой подругой, — произнесла она печально. — Ну что это за подруга, спрашивается? Подруги так не поступают.
— Конни, — медленно произнес Спенсер, подчеркивая каждый звук, — вы ошибаетесь: друзья и подруги именно так и поступают. Потому что это от них не зависит. Такое случалось во все времена. Это описано в книгах. Но если человек говорит, что любит, если он собирается на девушке жениться и обманывает ее — вот это и есть подлость. Разве можно так поступать, если любишь?..
— Вот именно это я и имела в виду. Альберт любит меня. Я не могу поверить, чтобы он мог причинить мне такую боль.
— Но он это сделал, Конни. Кристина вам ничем не обязана, а Альберт обязан всем, и все же он лгал вам и обманывал с самого начала.
Конни побледнела, ее рот задергался, она вскричала:
— Я не верю этому! Не может быть, чтобы с самого начала!
Спенсер собирался сказать: «Вы уж поверьте мне, Конни, именно с самого начала», но не сказал, а устало опустился на стул. Не было здесь Уилла, некому было положить руку на плечо Спенсера.
— А эти царапины на вашей щеке, Конни, откуда они?
— Я же говорила вам: я играла со своим братом…
— Конни!
Она заерзала на стуле.
— Конни, — произнес Спенсер несколько тише. Он чувствовал, как в передней части его лба расширяются вены и в них неровными импульсами бьется кровь. — Конни, ваша кровь, ваша кровь обнаружена под ногтями Кристины. Мы обнаружили вашу кровь под ее ногтями, а у вас на щеке имеются следы, что свидетельствует: поцарапала вас она.
— У нее под ногтями? — спросила Конни.
Спенсер не сомневался, что она готова и это отрицать.
Он придвинулся ближе. Вид у него сейчас был никудышный — изможденный, бледный, с ввалившимися глазами, он с большим трудом держал себя в руках.
— Меня интересуют некоторые детали того, что произошло в ту снежную ночь со вторника на среду. Итак, вы повалили ее на землю и прижали к ее лицу подушку. Вы приняли решение ее убить. Но ей все же каким-то образом в последнем усилии удалось дотянуться своей единственной действующей рукой до вашего лица. Она не хотела сдаваться, она сопротивлялась и вцепилась ногтями в вашу щеку, и вам пришлось прижать подушку еще сильнее, сильнее, сильнее, пока ее рука не опала и Кристина не перестала трепыхаться. Так позвольте спросить вас: вы поднялись сразу или посидели некоторое время, взгромоздившись коленями на ее грудь, чтобы убедиться, что она действительно мертва?
— Я не знаю, о чем вы говорите?! — воскликнула Конни испуганным голосом. Она почти закричала.