Спенсер подался вперед, ему хотелось схватить ее за плечи.
— Настолько зла, что смогла убить ее?
— Я говорила вам, я же говорила вам несколько раз! Почему вы мне не верите? Я ее не убивала.
— А это что, был первый раз, когда вы пытались ее убить? — спросил неожиданно Спенсер. — А, Конни?
Конни побледнела, раскрыла рот и откинулась на спинку стула. Спенсер не мог смотреть ей в глаза и опустил голову.
— Лейтенант… Детектив… О'Мэлли, — произнесла она, заикаясь, — я не… Пожалуйста, вы должны мне верить. На этот раз… нет… Я не убивала ее…
— Трудно дается признание. Верно, Конни? Вы все еще не можете преодолеть себя и сказать: «Да, это сделала я», и тогда, после этого вашего признания, останется лишь бумажная работа, а потом придется выслушать приговор суда. Нет, вам хочется посопротивляться еще немного. Выдумаете, что еще есть какой-то шанс? Но ведь ее убили вы. Верно?
— Послушайте, — испуганно произнесла Конни, потирая свое лицо, — этот случай, в прошлом году… Ведь вы о нем говорите? Вам это тоже рассказал Френки? Господи, этот Френки! Вот уж никогда не думала. Так вот, про то, что было в прошлом году… — Она нервно хохотнула и сразу же заплакала.
Спенсер полез в карман, достал несколько бумажных носовых платков и протянул их ей. Она вытерла лицо. Они не произнесли ни слова.
— О Господи, это действительно плохо. Правда? Я этого прежде не понимала. Почему я этого не понимала? Но это очень плохо…
— Да, — согласился Спенсер. — Это довольно паршиво.
— Кто-нибудь еще знает об этом? — спросила Конни со слабой надеждой. — Или только вы? — И в глазах у нее появилось что-то вроде: «Если об этом знаешь только ты, офицер полиции, то… я всегда не против… а почему бы и нет…
Ты такой симпатичный, может быть, мы с тобой как-нибудь… У тебя такие голубые глаза… Может быть…»
— Мисс Тобиас, об этом знают все ваши друзья, и не только они, но и их близкие и дальние родственники. Кроме того, вы, наверное, не предполагаете, что я могу скрыть от окружного прокурора важнейшие свидетельства мотивов преступления?
— Нет, конечно, нет, — подавленно проговорила она. — Послушайте, это действительно было. Я имею в виду, что я… Я была вне себя от злости, я… вроде как… понимаете, толкнула ее… Я столкнула ее…
— Так же, как совсем недавно столкнули ее в снег?
— В снег? О чем вы говорите? Пожалуйста! Нет! В тот раз я дернула ее за ноги…
— Зачем вы это сделали? — прервал ее Спенсер.
— Зачем? Я же сказала вам: она выводила меня из себя. Я любила ее и ненавидела. Я понимала, почему Альберт влюблен в нее, и ненавидела ее за это, я просто хотела, чтобы она убралась куда-нибудь…