Новый мир, 2002 № 01 (Журнал «Новый мир») - страница 2

На первую страницу

22 мая 2001.

Карнавал
Начинается хоровод
С танца маленьких лебедей.
Веселись, содомский народ,
В трубы дуй, в барабаны бей!
Веселись, обнищалый люд,
Скоморошьи маски надень,
Будет в небе тебе салют,
Будет память на черный день!
В паре с бабой баба идет,
А мужик идет с мужиком,
В волосах серпантин цветет
Наркотическим лепестком.
Веселись, народ, веселись,
Что еще остается нам?
Разойдись, народ, разойдись,
Разойдись по своим шатрам!

30 мая 2001.

* * *
Где стена крепостная и где глашатая медь?
Где озерная отмель и цитруса позолота?
Оглянувшись на прошлое, можно окаменеть,
Как случилось совсем недавно с женою Лота.
От всего Содома остался столп соляной —
То ли городу памятник, то ли Господней воле.
Получается — взгляд назад может стать виной,
А одна слеза — может стелою стать из соли.
Человечеству страшный пример подают небеса —
Так разрушена Троя и взорвана Хиросима.
Да и где пограничная, собственно, полоса
Между тем, что прошло, и тем, что проходит мимо,
Между тем, что проходит, и тем, что еще грядет?
Разве лучше содомских грядущие горожане?
Неужели на семьдесят градусов поворот
Головы неповинной — великое ослушанье?
Я греховней супруги Лотовой в тыщу раз —
Но вопросы мои заметут, как следы на дороге, —
А куда, не скажу — на обочинах автотрасс
Дьявол в смокинге черном и ангел в лиловом смоге.

26 июня 2001.

Дым
В рюкзачок впихнула я манатки,
Погасила лампу в коридоре
И ушла из дому без оглядки.
За спиною полыхало море
И земля пожаром нефтяным —
Тенью от него стелился дым.
Я была служанкой в доме Лота,
(Но об этом умолчал историк),
Лот мне указал не на ворота,
А на сточный выход через дворик,
Я же, вылезшая из дерьма,
Не сошла ни с тропки, ни с ума.
Да, я уходила без оглядки
На людские вопли, что надсадней
Треска бревен и кирпичной кладки.
Чем правдивей — тем невероятней:
Дым один шел впереди меня
В неизвестность нынешнего дня.
И сейчас, склонясь над мемуаром,
Ни одной строкой не поперхнулась,
Только дым, отброшенный пожаром,
Тенью стал и совестью моей, —
Я на город свой не оглянулась,
Я содомских грешников грешней.

29 мая 2001.

В пригороде Содома
Память — горящая спичка в соломе,
Но на соломе давно мне не спится —
Ужасы снятся.
Падшие ангелы в новом Содоме,
Если не воры и не убийцы —
Сущие ангцы.
Боже, почто обратил ты в уголь
Город, которым не правили воры
Или убийцы?
— Чтобы твой ужас не шел на убыль! —
Звездные мне отвечают просторы
Голосом птицы…
А серафим с обгорелой ключицей
Водит по воздуху, как по странице,
Пальцем увечным:
Бог увидал, что пожар — не в науку,
И заменил Он мгновенную муку
Трепетом вечным.
Последний сон
В мелкий дождик Илья-пророк облака на днях истолок —
Следующая страница