Доверенная дама осторожно его сняла:
— Господин ан-Орреант, ее сиятельство дарит вам этот перстень. Обменяйте его на обручальное кольцо. Вот это, с большим бриллиантом: графиня отдаст его вам, а вы вернете ей свое.
— Поторопитесь, ваша благость, — сказал маг. — Ее сиятельство скоро опять потеряет сознание.
— А сколько времени осталось? Сколько еще до?.. — спросил Виктор.
— От получаса до часа, не больше.
Жрец сразу же завел привычную речь:
— Двое встретились здесь, чтобы вместе пройти через равнину зрелости и подняться на холм старости. Только смерть прервет этот путь…
— Подождите! — Виктор внезапно остановил Терсата. — Ваше сиятельство, у меня есть одно небольшое условие.
— Какое? — Глаза графини слабо блеснули.
— Я хочу изменить герб ан-Мереа, — ответил Виктор. — Совсем чуть-чуть. Сейчас на нем лиса, а будет лиса, пронзенная стрелой. Вы согласны?
Ласана прикрыла глаза. Стрела на гербе означает неотвратимость наказания, что подходит для лорда-судьи. Девушка не догадывалась, что ее жених вкладывал в новый герб несколько иной смысл.
Вскоре Виктор бежал по коридору. Обряд завершился, а Рикста пригласил господина в спиральную башню. Там дожидался Кеаль.
Пробегая мимо собственной каморки, Антипов с трудом поборол искушение заглянуть туда и проорать в люк специально для Ролаа, что его подруга пыталась убить единственную родственницу Ролаа. Но время поджимало, и Виктор пронесся мимо. Несмотря на горькие слова мага, он надеялся, что Кеаль все-таки поможет. А с лисой можно будет сквитаться потом.
Кеаль медленно прохаживался по комнате, когда Виктор влетел внутрь. Красный плащ бога слегка колыхался в такт шагам. Кеаль обернулся и, увидев Антипова, сморщил острый нос.
— Она умрет, добрый Ролт. Ты мог бы не бежать.
Виктор помолчал, восстанавливая дыхание. Его взгляд упал на новое кольцо. Квадратный бриллиант искрился в свете факелов.
— Неужели ничего нельзя сделать? Совсем ничего?
— Нет. Я давно хотел избавиться от балансеров. Если мы восстановим пантеон, то они с их оружием перестанут существовать. Это все, что можно сделать.
Виктор даже не обратил внимания на слово «мы», хотя оно прозвучало очень двусмысленно.
— Но ты же бог! Могущественный и бессмертный!
— Бог обмана, — уточнил Кеаль. — И я бессмертен до поры до времени. Либо до того момента, как демоны доберутся до меня, либо до тех пор, когда люди шагнут вперед. Хотелось бы дожить до второго. Я тогда состарюсь и умру.
Виктор еще никогда не думал о том, что языческие боги в предчувствии забвения старели.
— Кстати, Ролт, — сказал Кеаль, — а откуда взялся этот балансер? Он что, сидел в засаде?