— Страны те же?
— Да, Англия, Франция, Германия и Швеция. Причем согласуйте так, чтобы заметки появились не одновременно. Как будто наш «раскаивающийся» плывет неким маршрутом по европейским морям, а по пути пьет и треплет языком.
— Время?
Я дернул щекой.
— Не критично, но тянуть не стоит. Все может произойти уже завтра, тогда мы точно опоздаем. Но спешить тоже не надо. Можем упустить какие-нибудь детали, которые нам потом помешают. Опоздаем так опоздаем. И из этой ситуации постараемся вытянуть все, что сумеем… — Я минуту подумал. — Да и если придется прибегнуть ко второму варианту, то есть спаиванию, пусть поработают над стилистикой. Заметка должна быть максимально похожа на стиль пьяницы.
— Понятно. Уже подготовленных людей из числа писак не будем задействовать?
— Возможно, будем… — Я снова задумался. — Сделаем так. Пусть после появления заметок в этих газетенках агенты купят несколько экземпляров. Если до назначенного срока операции «Мэн» не взорвется, включим и уже подготовленный вариант. Для наших подкормышей даже будет более убедительно, если все то, что мы им подсунем, окажется уже где-то напечатано, хоть и в таких «подтираловках»… Ну и в этом случае будет неплохо «забыть» еще экземплярец-другой в каком-нибудь публичном месте. Лучше там, где собираются журналисты или, скажем, адвокаты. У тех тоже языки что помело… Да еще и как-нибудь выделить, ну там отчеркнуть или обвести нужную заметку. Но это уже на следующий день после того, как все произойдет. И с этим не перебарщивать. Два экземпляра — не более. Если даже они не сработают — ну и пусть… Короче, что я тебя учу? Давай готовь план операции и мне на утверждение.
Канареев кивнул и вышел. А я потер лицо ладонью. Черт, какой тяжелый день…
Конец января и первые две недели февраля прошли в напряжении. Макаров, сменивший по отношению ко мне гнев на милость, прислал телеграмму из Англии, где на верфях Ньюкасла строился первый ледокол, предназначенный для арктических льдов. Он сам напросился наблюдать за этим проектом, когда испытания новых снарядов перешли в фазу рутины.
Я не помнил, когда в реальности был заложен «Ермак», но здесь, у нас, он был заложен в начале прошлого года после окончания работы большой проектной комиссии, в которую входили около десяти человек, в том числе Менделеев. До позапрошлого года я о ледоколах и не вспоминал, но затем ко мне обратился Макаров и с воодушевлением принялся убеждать меня в необходимости постройки такого корабля. Тогда-то я и припомнил «Ермака». И прикинул, что, если здесь Русско-японская война будет развиваться примерно так, как это было в реальной истории, и придется собирать вторую тихоокеанскую эскадру, то от Питера до Владика через Северный морской путь всего около четырнадцати тысяч километров. А если я правильно помню, вторая тихоокеанская эскадра вынуждена была пройти более тридцати и — с измученными командами, изношенными механизмами и заросшими днищами — вступить в бой. Если же она без боев проскочит во Владивосток (а это вполне реально, при условии, что мы успеем накопить опыт эксплуатации «Ермака» и через пару-тройку лет построить еще несколько линейных ледоколов), там экипажи слегка отдохнут, подшаманят корабли, почистятся, и… Ой как интересно получается.