Но курить в собственной квартире мне неприятно. Пусть уж я курю и вообще временами веду неправильный образ жизни, но должны же быть какие-то границы дикости…
К этой мысли меня приучила жена. Бывшая жена, с которой я физически расстался два года назад, а мысленно — лишь совсем недавно. Она не разрешала курить дома.
Однако теперь я закурил, глядя в голубой экран монитора. Чувствовал себя как рыбак, закинувший удочку с наживкой. Клюнет — не клюнет?
Ага, вот что-то мигнуло на экране! Так, новое сообщение…
Кажется, убийца или тот, кто выдает себя за убийцу, сидит сейчас, как и я, у компьютера.
«Ты действительно Стриж?»
Ну да, естественно, этого следовало ожидать. Киллер боится, что под моим именем с ним играет милиция…
Подтвердив еще раз свою личность, я закурил новую сигарету. Момент был очень ответственный: если киллер засомневается, что я говорю правду, он прервет контакт — и я его потеряю.
Видимо, убийца некоторое время размышлял, потому что ответ от него пришел только через пятнадцать минут, за которые я совершенно извелся.
«Тема по трубам. Кого ты отпустил?» — написал он. И следом: «Когда увольнялся из ментовки, какая у тебя была тачка — цвет, модель? Отвечай немедленно».
Это была самая настоящая проверка, причем весьма квалифицированная. Было ясно, что задавший вопросы достаточно хорошо меня знает и вообще в курсе моей жизни.
Ничего удивительного, конечно: преступники бывают разные, и наиболее умные из них неплохо знают то, что происходит в «стане противника» — среди сотрудников милиции и частных детективов. Как говорили в одном старом советском фильме, Ленинград — город маленький.
Ну что ж, времени у меня нет. Если я стану тянуть с ответами, убийца подумает, что милиция лихорадочно вспоминает подробности моей службы и личной жизни…
«В деле с трубами, — написал я быстро, — отпустил Крюка. А машина была красная, "Жигули"-"шестерка"».
Отправил сообщение и опять стал ждать.
В последний год моей службы в уголовном розыске я занимался бандой, которая долгое время шантажировала владельца маленькой транспортной фирмы, перевозившей металлические трубы из Петербурга в Эстонию. Кончилось все тем, что бедного парня убили, а его жену тяжело ранили.
По тому делу проходило четверо головорезов, а на пятого я не стал заводить дело. Была у нас такая негласная договоренность. Во-первых, парень был совсем молодой — племянник одного из преступников. Его втянули в этот ужас против воли, пользуясь бесхарактерностью. Во-вторых, дядя-бандит пообещал свидетельствовать против своего главаря в том случае, если я отпущу мальчишку. Так пацан по кличке Крюк остался на свободе.