– Все!
– Неужели ты не восхищена сама собой?
– Нет. Девица, может быть, и хорошенькая, но она потеряла лучшие годы своей жизни. – Мак как будто рыкнул, но она не обратила внимание и продолжала: – Может быть, у нее и много денег, но именно сейчас у нее нет денег даже для того, чтобы купить себе билет на обратный рейс. Ее внешность, ее деньги не меняют того факта, что она дура, доверчивая тупица, совершенно не разбирающаяся в людях, не очень умная к тому же…
– Ты повторяешься. Тупица и не очень умная…
– Не перебивай.
– Я буду тебя перебивать, потому что ты несешь чепуху. Фу, наконец-то ты больше не ревешь. Взгляни на дело с другой стороны.
– Ее нет.
– Почему же, есть и светлая сторона. Ты ведь не смогла бы стать счастливой с таким низким, ужасным, отвратительным негодяем. Разве не так?
Губы ее задрожали, она чуть улыбнулась.
– Мак, ты делаешь для меня столько хорошего, но это не помогает сейчас. Я хочу домой и надеюсь, что никогда больше не встречу англичан, так правильно говорящих по-английски, с их чертовым самообладанием, с их бесчестными детьми.
– По-моему, ты перебираешь, дорогая. В каждой стране есть свои бесчестные дети.
– В каждой стране есть и свои кирпичные стены, но я не собираюсь выходить замуж за такую стену.
– Выйти замуж за… Опять несешь чепуху, что это за «кирпичные стены». Кого ты имеешь в виду?
– Мак, возьми и отвези меня домой. Найди корабль, который идет в Америку. Необязательно американский корабль. Главное, чтобы он отплывал в Америку и как можно скорее, хорошо бы уже сегодня вечером. Можешь продать мое нефритовое кольцо и купить нам билеты.
– Продать кольцо, которое подарил тебе отец? Ты не снимала его всю дорогу сюда.
– Пусть и так! – Джорджина настаивала на своем, и в лице ее появилось то выражение упрямства, которого Мак боялся. – Если только ты не станешь вором и не украдешь денег. Но ты же не сделаешь этого. Поэтому, чтобы купить билеты, надо продать кольцо. Я не хочу ждать, пока ты заработаешь нужную сумму. Ну а кольцо можно купить, когда мы вернемся домой.
– Так же стремительно ты приняла решение ехать сюда, и вот, новый прыжок. Твои ошибки тебя ничему не учат.
– Если ты хочешь научить меня терпению, у тебя ничего не выйдет. Я шесть лет была очень терпеливой, отныне и всегда я намерена стать нетерпеливой.
– Джорджи, – начал Мак.
– Почему ты споришь со мной? Пока мы не уедем отсюда, я буду плакать постоянно. А ты ведь не выносишь женских слез!
Женское упрямство гораздо хуже, решил Мак. Ему пришлось сдаться, хотя и неохотно.
– Если ты ставишь так…