Сердце Джорджины забилось так, как если бы она столкнулась лицом к лицу с самим капитаном «Принцессы Анны». Но это был не капитан. В дверях стоял, занимая собой весь проем, первый помощник. Его глаза пронзительно скользнули по ней, хотя это был наверное, не более чем обычный короткий взгляд.
– Это ты, малыш? Удивлен, что я тебя не приметил, когда записывал.
– Может быть, потому, что тогда вы находились за столом, а я стоял перед вами…
Она замолчала, потому что он взял ее за подбородок большим и указательным пальцами и медленно повернул ее лицо влево-вправо. Джорджина покраснела, хотя не видно было, чтобы он заметил.
– Ни единого усика, – отметил он.
Она снова задышала. И только сейчас вспомнила, что она должна прикидываться парнем по имени Джорджи.
– Мне только двенадцать, сэр, – заявила она.
– Но и в свои двенадцать ты очень маленький. Черт возьми, твой поднос такой же большой, как ты сам. – Его пальцы сжали ее руку. – Где же твои мускулы?
– Я расту, – сердито выкрикнула Джорджина, такой подробный осмотр сводил ее с ума. Она даже забыла о своем первоначальном испуге. – Через шесть месяцев вы меня не узнаете. – Это была совершенная правда.
– В вашей семье все такие, да?
Ее глаза широко открылись:
– Что?
– Да рост, парень. Что я еще должен был иметь в виду, черт возьми? Уж по крайней мере, не вашу внешность, поскольку вы с братом совершенно не похожи. – Он вдруг захохотал глубоким голосом.
– Не понимаю, что вас так удивляет. У нас с братом разные матери.
– О, я тоже подумал, что-то отличается. Матери, говоришь? Может ли это объяснить отсутствие у тебя шотландского произношения звука «р»?
– Никогда не думал, что мне понадобится рассказывать свою жизненную историю ради этой работы.
– Почему ты так агрессивен, малый?
– Отстань от него, Конни, – очень ясно произнес другой глубокий голос. – Мы же не собираемся запугивать парня, не так ли?
– Запугивать для чего? – хихикнул первый помощник.
Глаза Джорджины сузились. Может быть, она подумала, что ей очень не нравится этот рыжий англичанин?
– Еда стынет, мистер Шарп, – сказала она строгим серьезным голосом.
– Ну, так вноси ее, хотя я серьезно сомневаюсь, что у него сейчас еда на уме.
Снова пришла нервозность. Ведь прервал их беседу голос капитана. Как она могла забыть, даже на минуту, что он ждет внутри? Хуже того, похоже, он слышал все, о чем она говорила с его первым помощником. Ее спровоцировали, но все равно это непростительно. Она не более чем юнга, каютный мальчик, во имя Господа, а она отвечала Конраду Шарпу как равная ему по положению… как будто она была Джорджиной Андерсен, а не Джорджи Макдонеллом. Еще одна такая ошибка, и она может сорвать кепку и показать грудь.