Право на смелость (Кириллов) - страница 3

Живут на той войне.
Их донимают
Фронтовые раны…
Для всех, кто выстоял
В аду, в огне,
Поют солдаты —
Внуки ветеранов.

НЕИЗВЕСТНЫЙ СОЛДАТ

Дзот сатанел,
                    глушил прилив атак.
Хлестала смерть
                        зловеще из бойницы…
Солдаты,
             позже взявшие рейхстаг,
Лежали под огнем
                            среди пшеницы.
Один вздохнул:
«Проклятая война!..»
И сжал в руке
                    поникшие колосья.
Он понимал:
То не его вина,
Что ливень пуль
                       зерно на землю бросил.
Рывок вперед —
                       и захлебнулся дзот,
И крылья тишины
                         бойца накрыли.
…А мне в ту пору
                        шел лишь третий год.
Я вижу колос
                    в поле,
                              у могилы…

НА ВОИНСКОМ МЕМОРИАЛЕ

Ветераны,
Солдаты
Сорок грозных годов,
Незапятнанно святы
Лики ваших рядов.
В них —
Не горесть, не траур,
А бойцовская стать.
И как щит —
Черный мрамор, Укрывающий рать,
На склонившихся маках
Кровью стынет роса…
Вы и здесь —
Как в атаках,
И слышны голоса:
«Огорчаем всех ждущих —
Подрубил нас
                   свинец.
Наши корни —
В живущих:
Я — твой дед…
Я — отец…»
Поклонюсь я обоим,
Встану в строгий их ряд.
…Тихо,
Как перед боем.
Пусть солдаты поспят.

ПЕРЕД УЧЕБНОЙ АТАКОЙ

Ждем сигнала к атаке
В июньской тиши
У воронки, в глуши полигона.
Это рана войны —
Мы в воронке нашли
«Кубари»,
Трехлинейку,
Патроны…
Осыпается
Глины сухой рыжина,
Будто выцвела кровь
На могиле…
«Кубари» мы, конечно,
Могли не узнать,
Но ведь их
Наши деды носили!

ВОЕННЫЙ СОН

Утопаю в военном сне,
Чтобы память вновь сторожить…
Опускается тихий снег
На «ежи».
Самолеты в ночи гудят,
Этажами идут к Москве.
По планете бомбы гвоздят.
Над планетой —
Кровавый свет.
Оплавляется свежий снег.
Часовыми стоят «ежи».
…Мне был от роду год —
Во сне
Кинокадрами
Миражит.

БЕСПАМЯТСТВО

Ещё в лесах
Бойцов находим кости.
Ещё белеют кости
На полях…
И побратимам
Горько на погосте,
Что время разделило
Даже прах.
А с постаментов
Кинуться готовы,
Коль у живых
На совесть дефицит,
Матросовы,
Панфиловы,
Чуйковы —
Что им, героям,
Бронза и гранит,
Когда друзей-солдат
Не схоронили?
Их скорбный стон
Летит с военных лет…
Неужто мы
Так предков невзлюбили —
Тех самых,
Что для нас дороже нет?!