— "Мареш Чижек". Это, оказывается, его фамилия, а не кличка. "Работник спецслужб Чехословакии, по образованию химик. Проходил стажировку в СССР в 1982 году, и переобучение в 1985 году. Внедрялся на короткий период в уголовную среду, в Саратовской тюрьме, под легендой лоховатого иностранца. Легко входит в доверие, мастер маскировки. За убийство одного из членов чешской оппозиции на родине заочно приговорен к смертной казни. Специалист по ядам, снайпер высшей категории. Водолаз, показал уникальные данные по задержке дыхания". Слышь, Мишка, вот он как ушел от нас, когда мы его машину в море столкнули. Выходит, открыл спокойно дверцу, и доплыл до островов. А до тех островков там было метров тридцать, не больше.
— Да, я тоже это понял, — согласился Мишка.
Дочитав досье до конца, Юрий все же остался недоволен.
— Плохо, очень плохо.
— Почему? — не понял Мишка.
— Тут нет ни фотографии, ни описания его особых примет. Рост и антропоморфические особенности я его и так знаю. Какой он на самом деле? Какой он был, каким может быть сейчас.
Тут в салон вплыла Ольга. Вплыла, это можно было сказать и в прямом, и в переносном смысле, потому что в ее платье быстро двигаться не было возможности. Это можно было бы назвать чешуей русалки, если бы русалки были черного цвета. Сверху плечи при этом оставались совсем открытыми, декольте поражало своими размерами и содержанием. Внизу эта черная чешуя плотно обтягивала бедра Ольги, а от колен и до щиколоток расклешивалась по подобию пышного рыбьего хвоста. Это смотрелось на Ольге настолько хорошо, что на пару минут Юрий забыл про все свои проблемы с чертовым киллером.
— Ну, как я тебе сейчас, Астафьев? Нравлюсь? — высокомерно спросила Ольга.
— Супер, — пробормотал он, не имея сил оторвать глаз от этого пиршества тела. Даже Мишка за своим компьютером забыл о работе, и сидел, вытаращив глаза на новоявленную русалку. Это как-то неприятно поразило Свету. Первый в ее жизни укол ревности поразил душу девушки.
— Вот в таком виде я поеду на бал, — заявила Ольга. — Этот костюм шили на Юльку, но он выглядит на ней ужасно. А мне как раз.
Юрий не мог отказать себе в удовольствии попробовать испортить жене настроение.
— Тебе это платье не как раз, а чересчур. Оно на тебе либо лопнет, либо ты в нем рано или поздно задохнешься.
— Это ты все из зависти говоришь, — верно поняла его Ольга, — только чтобы мне навредить.
Она еще раз крутанулась в кабинете, и спросила Юрия: — Ну, так ты точно не едешь на бал?
— Нет. Работы много.
— Ладно. Но учти, когда я приеду, я задам тебе все тот же вопрос, и ты мне на него ответишь правду.