— Да что это с вами, Джим? Ларингит?
Я обернулся и узрел лысую голову доктора Аллинсона, моего врача и друга.
— А, Гарри! — вскричал я. — Рад вас видеть! — И в ужасе прижал ладонь к губам.
Но было уже поздно. Из кабинета управляющего донеслось гневное тявканье. Громкое, пронзительное — и нескончаемое.
— Ах, черт, не остерегся, — уныло буркнул я. — Опять Магнус завелся.
— Магнус? О чем вы говорите?
— Ну, это долгая история. — Я поднес кружку к губам под аккомпанемент визгливого лая из кабинета. Тихий уют зала был безнадежно нарушен, и я увидел, что завсегдатаи ерзают и поглядывают на дверь.
Неужели эта собаченция так и будет помнить? Ведь столько времени прошло с того рокового дня, когда мистер Бекуит, новый молодой управляющий «Гуртовщиков», привел Магнуса в приемную! Вид у него был испуганный.
— Будьте с ним поосторожнее, мистер Хэрриот.
— В каком смысле?
— Поостерегитесь. Он ужасно злобный.
Я поглядел на гладенькое длинное тельце. Просто коричневая полоска на столе. И веса в нем никак не больше шести фунтов. Я невольно засмеялся.
— Злобный? При его-то росте?
— Не обольщайтесь! — Мистер Бекуит предостерегающе поднял палец. — В Брадфорде, когда я был управляющим «Белого Лебедя», я повел его к ветеринару, и он чуть не насквозь прокусил бедняге палец.
— Неужели?
— Еще как! До самой кости. В жизни не слыхивал таких выражений, но я на него не в претензии. Все вокруг кровью так и забрызгало. Без меня он палец и перебинтовать бы толком не сумел.
— Гм-м…
Хорошо, когда тебя предупреждают о характере собаки до того, как она тебя куснет, а не после.
— Но что он собирался с ним сделать? Что-то очень болезненное?
— Да нет. Я привел его когти подстричь.
— Только-то? А сейчас с ним что?
— То же самое.
— Право же, мистер Бекуит, я полагаю, мы сумеем подстричь ему когти без кровопролития! Будь он догом или немецкой овчаркой, еще куда ни шло, но с карликовой таксой, думаю, мы с вами как-нибудь уж справимся.
Управляющий замотал головой.
— Меня, ради бога, в это не впутывайте. Извините, но я предпочел бы его не держать. Вы уж, пожалуйста, сами…
— Но почему?
— Видите ли, он мне этого не простит. Характерец у него — ой-ой-ой!
Я потер подбородок.
— Но если с ним так трудно сладить, а держать его вы отказываетесь, мне-то как быть?
— Не знаю… А одурманить его чем-нибудь нельзя? Оглушить?
— Вы хотите, чтобы я сделал ему общую анестезию? Для того, чтобы подстричь когти?..
— Боюсь, другого способа нет. — Мистер Бекуит безнадежно посмотрел на коричневого малютку. — Вы его не знаете!
С трудом верилось, но эта крохотная собачка явно занимала в семье Бекуитов командное положение. Правда, мне было известно немало таких собак, но все они были заметно крупнее. Впрочем, в любом случае у меня уже не оставалось времени на всякие пустяки.