Поэтому утверждать, будто бы в довоенное время в Советском Союзе не было преступлений, наносящих экономический вред государству, а профессионалы НКВД якобы занимались лишь тем, что выбивали из подследственных ложные признания о причастности к антигосударственной деятельности, – это абсурд. И все-таки почему историография не исследовала эту тему, голословно отрицая существование самой проблемы? По какой причине до сих пор скрываются архивные документы, позволяющие пролить свет на причины арестов конкретных высокопоставленных чиновников того времени? Но если репрессии действительно были «необоснованными», тогда кто совершал это беззаконие?
Глава 18
Дело об «АРХИПЕЛАГЕ ГУЛАГ»
Являлся ли пресловутый ГУЛАГ чем-то особенным, к примеру, в сравнении с системой отбывания наказания в царской империи? Накануне революции пенитенциарная система России представляла собой огромную и разветвленную структуру. «На 1 января 1914 г. она насчитывала 719 тюрем, 495 этапов и полуэтапов и 61 исправительное заведение для несовершеннолетних, подчиненных Министерству юстиции; 23 крепости, 20 тюрем и 23 гауптвахты военного ведомства; 7 тюрем морского ведомства; 20 монастырских тюрем, подведомственных Священному Синоду; 704 арестантских дома и 1093 арестных помещения, подчиненных полиции. Ежегодно через эти учреждения проходило более полутора миллионов арестантов. В среднем ежедневно в тюрьмах Минюста в 1913 г. содержалось 169 367 заключенных, не считая сахалинской каторги и мест заключения других ведомств. В 1914 г. среднедневное число заключенных выросло до 1 774 412»[71].
Для сравнения укажем, что в СССР на 1 января 1940 года количество заключенных в ИТЛ и ИТК составило 1 659 992 чел. То есть накануне Первой мировой войны заключенных в России, которую «они потеряли», находилось больше, чем после чисток 1937–1938 годов. Но еще более поразительно то, что в конце Гражданской войны в лагерях РСФСР находилось лишь 16 447 заключенных и военнопленных белых армий. На 1 января 1920 г. насчитывалось около 300 общих мест заключения и 21 лагерь принудительных работ. Из них 31 % составляли военнопленные, 9 % следственные, 13 % заложники и заключенные до конца Гражданской войны. В 1922 г. постановлением ВЦИК от 23 августа лагеря принудительных работ были ликвидированы или преобразованы в общие места заключения. В октябре того же года все места лишения свободы были переданы в ведение НКВД.
С образованием ГПУ в стране были оставлены лишь по одной тюрьме в Москве и Петрограде и организованные в конце 1920 г. северные лагеря принудительных работ особого назначения, находившиеся в Архангельске и затем Пертоминске. Причем они могли содержать только 1200 человек. И в мае 1923 г. заместитель председателя ГПУ польский еврей И.С. Уншлихт обратился во ВЦИК с проектом об организации лагеря принудительных работ в целях осуществления необходимой изоляции наиболее опасного в социальном отношении элемента на Соловецких островах. В новом лагере предполагалось разместить 8000 уголовных и политических заключенных.