— И что я увижу? — Геля успокоилась, поверив ему. Ей, немного опьяневшей и чуть влюбленной, уже казалось, что мир переменился. — Ты террорист какой-нибудь?
— «Я не анархист в вашем смысле слова: ваши бетонные мозги не возьмет никакая бомба», — ответил он чьими-то загадочными словами и посмотрел ей в глаза, чуть улыбнувшись уголками губ. Это было так тонко, так завораживало и возбуждало, что Геля попалась в паутину, сотканную Лисом на скорую руку из случайностей, которые он умел превращать в благоприятные обстоятельства как никто иной. В сущности, он уже добился своего, но получал большое удовольствие от игры и хотел довести хорошее до совершенного.
Геля порядком устала, но была готова удирать из кафе не заплатив, однако на этот раз Лис вынул из взятой в кабриолете барсетки нужную сумму. Когда вышли из кафе, оказалось, что уже совсем темно. Майский резвый ветерок норовил коснуться холодными пальцами открытой шеи. Геля немного протрезвела и вспомнила: она не позвонила домой и не предупредила, что задержится. Ладно, решила она, позвоню из квартиры Лиса. Пусть мама привыкает, что ее дочь выросла и поступает как хочет!
Обратный путь пролегал через центр, через площадь Революции. Злые языки утверждали, что когда был построен Гродин — город-спутник химического комбината, площадь хотели назвать площадью Реакции, подразумевая, понятно, химическую. Секретарь партийной организации завода, а это для Гродина был большой человек, даже обратился с таким предложением в партийные верхи, где все в то время решалось. Предложение почти что было принято, когда кто-то умный наконец сообразил, что реакция бывает не только в химии, но и в политике тоже. Тогда центральную площадь назвали площадью Революции, но эта история разошлась среди гродинцев, и в народе это место так и называли — площадь Реакции.
Лис вел Гелю к себе домой. Куда это — она не знала, но покорно шла рядом с молчаливым приятелем. Они проходили вдоль административного здания и когда дошли до пирамиды из красного гранита, на котором строились во время демонстрации и парадов крупные местные чинуши, Лис потащил Гелю по порожкам вверх.
— Эй! Смотри, как красиво! Вся площадь как на ладони! — восхищенно сказал он, когда они остановились на самом верху, у широкого парапета. — Обожаю такие места!
На следующий день Геля сама себе объяснить не смогла, как это получилось, но факт оставался фактом: Лис соблазнил ее в самом центре города, на мраморном парапете трибуны. Впрочем, «соблазнил» — неверное слово. На самом деле, сексуальный террорист не слишком утруждал себя любовной игрой. Все было сделано четко, быстро и напористо. И, как бы ни было стыдно признаваться в этом даже самой себе, Геле очень понравилось приключение. Чего-то такого она подсознательно и ожидала от Лиса — экстремальный секс вписывался в образ ее нового знакомого самым гармоничным образом.